Заветы предательства

По позвоночнику Крия пробежал слабый разряд электричества. Он ощущал, как в системы доспеха понемногу поступает энергия, но ее все же было недостаточно, чтобы двигаться. Конечно, в этом и состояла проблема. В таком состоянии броня была самой настоящей тюремной камерой. Оптоволоконные жгуты парализованы. Сервосистемы заблокированы.

«Я больше не в Кхангба Марву, — подумал он. Воспоминания о долгих месяцах безмолвия в самой большой тюрьме Терры вспыхивали и угасали по мере того, как обострялось восприятие. — Больше меня не сковывают цепи под горой». Кожей он ощущал электрический пульс вибрации доспеха, ровный и неспешный.

«Я на борту корабля», — догадался он.

Большую часть жизни он провел, странствуя меж войнами средь далеких звезд, и ощущал тягу судна так же отчетливо, как и биение собственных сердец. По крайней мере, это чувство было ему знакомо прежде, чем его вернули на Терру, и еще до того как Крий, лорд Кадорана и ветеран двухвековых битв, стал легионером Железных Рук воинства Крестоносцев.

Прежде, чем его позабыли.

В глазах просветлело, побежали голубоватые цифры. Попытавшись сфокусироваться на прокручивающихся данных, он обнаружил, что не может этого сделать. Болели сочленения плоти и аугментики; скрамблер, с помощью которого его смиряли кустодианцы, замкнул половину соединений.

Он решил конкретизировать ситуацию, в которой очутился. Никакого оружия, кроме собственного тела. Невелика проблема, вот только он не мог контролировать собственный доспех; похоже на то, виной тому нехватка энергии. Аугментика далека от оптимальных параметров. Даже если у него получится восстановить контроль над броней, его боеспособность составит лишь пятьдесят девять процентов. И это в том случае, если на нем не будет никаких оков.

«Не забудь, что ты стал староват для передовой еще до того, как был отправлен на Терру, — пронеслось в голове. — Нельзя не принимать этого в расчет».

Далее вставал вопрос, кто его враг. Он припомнил голоса, которые слышал, произвел ментальный анализ их высоты и интонаций. Никаких звуковых признаков кустодианцев, к тому же диапазон голоса выходил за пределы человеческого — глубже и явно порожден мускулами и тканями, несвойственными смертным. Вывод с минимальной вероятностью ошибки — космодесантники.

Значит, у него сменились тюремщики. Но почему?

«Не имеет значения — вполне достаточно того, что они космодесантники. Даже если я смогу двигаться, все равно, скорее всего, проиграю», — решил он.

И тогда его затопила волна ненависти к тем, кто предал Императора и пленил, но в первую очередь он испытывал отвращение к собственной слабости. Не должен он был позволить себе до того ослабеть, чтобы сделаться лишь номинальным руководителем; не мог он позволить себя пленить; ему нужно было быть вместе со своим кланом и легионом и сражаться с предателем Хорусом. Ему надо было…

Крий прервал ход размышлений, обуздав мысли, и дал возможность жару гнева затопить себя, при этом не притупляя логику.

«Пусть ведет меня истина железа», — пробормотал он про себя.

Что-то царапнуло по шлему. Он замер. Изготовившись к действиям, напряглись мускулы. В районе шеи зашипел газ. Щелкнули затворы, и с него сняли шлем. В глаза хлынул свет, ненадолго затуманив взор; затем зрению вернулась ясность.

Его взгляду предстало широкое лицо: гладкое, мускулистое, загорелая кожа, покрытая шрамами. Перед ним был один из лучших воинов Императора, космодесантник. Посреди головы воителя тянулась полоска коротко остриженных волос, темные глаза, не моргая, смотрели на Крия. Крий тоже смотрел на него — линзами цвета индиго, вживленными в лицо между усеянной шрамами плотью и хромированным керамитом. Оказалось, что сидит он на троне посреди выложенного камнем зала. Тело опутано цепями, соединенными с наручниками на запястьях, крепящимися к скобам в полу. В гладких черных стенах, отражая тусклый свет люмосфер, сверкали кристаллы. На стенах висели знамена, их золотые, черные и багряные полотнища обгорели и были пробиты пулями. Куполообразный потолок над головой украшала черно-белая мозаика — эмблема, изображающая сжатый кулак.

Космодесантник, который снял с Крия шлем, носил желтые доспехи, и на плече у него тоже была эмблема — крест. При виде его спокойной неподвижности Крию вспомнились изваяния у могил павших героев.

«Имперские Кулаки, — догадался он. — Преторианцы Терры. Само собой».

Легионер Имперских Кулаков отошел назад, и Крий увидел того, кто стоял поодаль, молча наблюдая происходящее: поверх доспехов он носил белый плащ с черным крестом, рука покоилась на рукояти вложенного в ножны меча. Взгляд Крия не дрогнул, встретившись с суровыми холодными сапфировыми глазами.

— Милорд, как быть с доспехом? — спросил возвышающийся над Крием космодесантник. — Активировать?

«Это Борей», — решил Крий. Так его называл тот, второй.

— Я бы не стал, — заметил Крий и посмотрел вверх. Борей встретился с ним взглядом и чуть заметно нахмурился. — И, будь я на твоем месте, я бы лучше и цепи оставил.

— Что?

— Потому что если ты это сделаешь, — спокойно продолжал Крий, — я убью вас обоих.