Застенец 3

А потом я ощутил, как Костя стал наполнять форму защиты силой. Казалось, он выуживал все остатки из своих арсеналов. И после сделал решительный шаг вперед.

Пламя сработавшей ловушки взметнулось вверх на десяток метров, на мгновение скрыв из виду претендента. А когда опало, то оказалось, что Бабичев все еще стоит на ногах. Бог знает как, но стоит.

Наверное, это очень сильно удивило зрителей, которые закричали от восторга. Их — может быть, но не меня. Лиза оказалась права, не у всех ловушки были одинаковой силы. К примеру, Константину Бабичеву я поставил самые слабые. Потому что знал: тот попрет напролом. Изучил немного характер своего противника.

Капитан «Сынов Отечества» протянул руку и поднял над головой трофей. Тот самый, который теперь должен был навсегда достаться ему. А после посмотрел на меня. Я с невероятно кислой миной вяло аплодировал, тогда как остальные зрители орали от восторга.

— Поздравляем! — тщетно пыталась перекричать толпу Лиза. — Капитан «Сынов Отечества» становится первым, кто забирает трофей!

Подождав положенный срок, я развернулся и пошел прочь. Выплатой победителям займется Лиза, заработанные деньги после привезет Горчаков. За мной увязался только Макар.

— Так ли надо было, чтобы он выиграл? — спросил тот.

— Конечно. Бабичев бы по-другому не успокоился. Кстати, грубовато сделал, мизинец торчит.

— Времени мало было. Да и вообще, я не этот, как его… скульптор.

— Да нет, ты молодец, — хлопнул я Протопопова по плечу. — А что с оригиналом, разобрался?

— Кажется, да. Но только вряд ли тебе это понравится.

Интерлюдия

В кабинете Императора было прохладно. Меншиковский дворец оказался хорош всем — красивый, просторный, находился в самом центре острова, однако в бытовом плане имел некоторые просчеты. И основным из них была система отопления.

К примеру, вчера (и уже не в первый раз) треснул один из котлов, отвечающий за водяное отопление дворца. Потому пришлось прибегнуть к самому варварскому способу — колоть дрова. Максутов глядел на только занявшиеся в камине поленья и ежился от свежести. Пройдет еще минимум полчаса, пока нагреется кабинет. Он бы на месте Его Величества за подобную халатность давно выгнал и истопника, и гофмейстера. Ведь это его просчет, самый настоящий. А если говорить открыто и начистоту — чудовищная некомпетентность. И пока подобное отношение будет продолжаться, никакого порядка не предвидится. Ни во дворце, ни в государстве. Но Его Величество старика гофмейстера простил. Слишком скуден состав уцелевших кадров, хотя, может и действительно, не хотел ничего менять.

По всей видимости, сложно приходилось и пухлому тайному советнику обер-прокурору Покровскому. Тот постоянно тер озябшие руки, поглядывая на окружающих взглядом побитой собаки. Разумовский стоял недвижно, лишь изредка покашливал. Впрочем, вряд ли из-за простуды, как пошутил про себя Максутов, это из гофмейстера выходила старость.

Что до Романова — тот холода не замечал. Ибо был увлечен невероятно важным и прелюбопытным делом — смотрел на карточный расклад Главного Вестника Империи. Максутов скривился от собственных мыслей. После разговора с мальчишкой его самого всегда коробило, если кто-либо говорил «Империя».

Ведь и правда, все, что осталось от великой России — этот клочок земли посреди врагов. Врагов, к слову, условных. Именно Его Величество решил, что все они — враги поголовно, оттого исход в противостоянии мог быть только один. Победа или магический пепел на выжженной земле, которая достанется победителям. Впрочем, и явных военных действий пока не объявлялось — ибо не время еще. Так, покусывали друг друга дипломатическими способами, в открытую обещая сотрудничество и прочее.

Занятие же, в которое сейчас погрузился Его Величество, являлось самым что ни на есть дурным предзнаменованием. Прикасаться к картам супруга запретила Императору строго-настрого. Еще после пьяных похождений в Баден-Бадене. Или Будапеште? Максутов нахмурился — вот ведь, запамятовал.

В общем, запретила без всякой возможности обжаловать. Твердо и четко. Как женщина решительная, Елизавета Сергеевна наложила вето на все виды карт. В том числе и таро. И уж если Его Величество, больше всего на свете боявшийся расстроить жену, ослушался запрета — дело совсем плохо.

— Триплет устрою, Ваше Величество, — сказал Вельмар, — расскажу, что было, что есть и что будет.

Максутова так и подмывало ответить, что самое большое, на что способен Вестник — устроить себе геморрой. Однако силен оказался Его Превосходительство, сдержался.

— Меня интересует лишь будущее, Илья Викторович, — раздраженно отозвался Император.