Застенчивый убийца

59 Воскресенье 1 августа 2010 года

Войдя на кухню в воскресенье утром, Юханссон увидел там жену, укладывавшую дорожную корзинку.

– Что происходит? – поинтересовался он.

– Мы едем в деревню, – сообщила Пия. – Наш дом пустует уже почти месяц, а мне нужно сделать там массу всего.

– Кто мы? – спросил Юханссон. – Кто поедет туда, я имею в виду?

– Ты, я и Макс.

– Только я не смогу убираться, – сказал Юханссон. – Я чувствую себя не настолько хорошо, как ты понимаешь.

– А ты никогда и не участвовал в уборке, – напомнила Пия. – Поэтому не беспокойся.

«О чем это она? – подумал Юханссон. – Конечно же я прибирался».

Когда он сел за руль, Макс и Пия переглянулись, но ни один из них ничего не сказал. Юханссон тоже не произнес ни слова и, как только они выехали на автостраду в сторону Норртелье, съехал на пустую автобусную остановку и затормозил.

– Пусть кто-нибудь другой ведет машину, – сказал он, не вдаваясь в причину. – А я сяду сзади. Там мне будет удобнее.

Он поменялся местами с Пией и, очевидно, задремал, поскольку, когда открыл глаза, они уже стояли на гравиевой площадке перед их летним домиком на полуострове Родмансё.

– Вот мы и приехали, – сказала Пия. – Как у тебя дела? Она улыбнулась ему, чтобы спрятать беспокойство в глазах.

– Все нормально, – уверил ее Юханссон.

«Никакой головной боли больше, – подумал он. – Второй день без нее и новый рекорд». Давление в груди тоже уменьшилось. Хотя он чувствовал себя уставшим, даже больше, чем до того, как заснул. Уставшим и подавленным по причине, которую сам не понимал.

– Я чувствую себя хорошо. Лучше, чем в последнее время, – добавил он. – Собирался искупаться.

Никто из них не возразил и в этот раз. Даже когда он, хромая, вышел на причал и, призвав на помощь всю силу ног, прыгнул головой вниз, крепко держа перед собой левой рукой больную правую руку, чтобы не повредить ее при ударе о воду. Потом он медленно опускался в направлении дна. Подавив внезапное желание сделать глубокий выдох и разжать захват, задержал дыхание как можно дольше, а потом за счет сильного толчка ногами поднялся на поверхность.

«Сейчас легче, – подумал он, наполнив легкие воздухом. – Определенно легче».

Затем они пообедали. Макс сам предложил убрать со стола, и ни Пия, ни Ларс Мартин не стали возражать. Пия легла в шезлонг с газетой. А Юханссон расположился на стуле рядом с ней и погрузился в чтение бумаг, которые Петво, инспектор Патрик Окессон из отдела пикетов полиции Стокгольма, принес с собой, когда приходил в последний раз и мимоходом рассказал о том, что произошло с его дочерью в детском саду. Вернее, какой участи она избежала.

Сверху в стопке лежал новый и расширенный анализ ДНК, сделанный в начале года, когда группа по расследованию нераскрытых преступлений решила в последний раз попытать счастья с делом Жасмин, прежде чем по нему истечет срок давности. Он пришел по электронной почте в тот самый день, когда еще один неизвестный преступник (хотя он вполне мог быть и не один) убил слишком усердного прокурора в Худдинге. Выстрелом в голову, как только тот вышел утром из подъезда на прогулку с собакой. Лишив двух маленьких детей отца и, возможно, решив проблему для его жены. Она ведь уже год хотела развестись с ним, поскольку он слишком много работал и чересчур мало времени уделял ей и малышам.

Потом высшее полицейское руководство перегруппировало свои силы. Глава полиции Стокгольма собрала пресс-конференцию, которая транслировалась по радио и телевидению и не осталась без внимания других средств массовой информации.

– Это не просто возмутительное убийство толкового и добросовестного прокурора и отца двух маленьких детей, – бушевала она. – А также атака на все правовое общество, спланированная и осуществленная организованной преступностью. И для ее раскрытия будут задействованы все возможные ресурсы.

И когда она говорила это, у нее даже мысли не возникло о девятилетней девочке, изнасилованной, убитой и брошенной в тростнике недалеко от Скоклостерского замка в Упланде двадцать пять лет назад.

Расследование убийства Жасмин, девяти лет, так и осталось «лежать под сукном». Такой приказ комиссар Херманссон получил от своего непосредственного начальника, и через неделю он вынес коробки с материалами из своего кабинета и поставил в складском помещении группы. Тот самый Кьелль Херманссон, который приходился тестем инспектору Патрику Окессону. В том маленьком мире, где они оба жили, и еще меньшем для граждан, работавших в полиции.

Те самые коробки, которые по-прежнему стояли там, когда по делу истек срок давности, и где в течение последних двадцати пяти лет покоилась малышка Жасмин, изнасилованная и убитая, когда ей было всего лишь девять.

А потом в один прекрасный день неожиданно появился бывший шеф Кьелля Херманссона Бу Ярнебринг и попросил позаимствовать их для одного хорошего друга. И тоже не для кого угодно.

– Ларс Мартин хочет взглянуть на это дело, – объяснил Ярнебринг Херманссону.