Заставлю вспомнить Русь...

Василий довольно усмехнулся. Отсюда, с высоты птичьего полёта, замысел русов открылся перед ним так зримо, словно он сам вместе с ними задумал его. Русы решили ещё раз воспользоваться знакомой им бухтой, однако теперь они приплывут не на считанные часы за водой или продовольствием, а чтобы надолго сойти на сушу, начав боевые действия против византийцев. Прикрывать их высадку будет уже находящийся на берегу русско-болгарский отряд. Сам тысяцкий с пешими воинами перекроет пути к приплывшим ладьям со стороны гор и организует приём товарищей с моря, а подоспевшая ему на помощь славянская конница перережет с обеих сторон идущую мимо бухты дорогу. Что ж, задумано неплохо, в расчётливости и хитрости варварам не откажешь. Только, на свою беду, они имеют дело с ним, спафарием Василием, который способен разгадывать самые хитроумные и каверзные замыслы своих врагов.

Давая отдых уставшим от напряжения глазам, Василий на какое-то время прикрыл веки, потом глянул на Борисова лазутчика.

   — Куда можно уйти из бухты?

   — Куда угодно, ромей. Можно направиться в любую сторону вдоль берега моря, можно выйти на дорогу и воспользоваться ею, можно попасть по дну ручья в ущелье. Уже из него ничего не стоит исчезнуть по козьей тропе или высохшему речному руслу в горы.

   — Ты уже говорил об этих путях, — поморщился Василий. — Я хочу знать, нет ли ещё дорог или звериных троп, о которых ты мог забыть? Возможно, ты не слишком знаком с этими местами и мне следует расспросить кого-нибудь другого?

   — Я родился и вырос здесь, ромей, поэтому знаю округу не хуже собственной ладони. Говорю ещё раз: из бухты нет иных путей, кроме тех, о которых я сказал.

   — Ущелье упирается в седловидную гору, затем идёт вдоль её подножия. Неужели на горе нет никаких дорог или троп? — с сомнением спросил Василий.

   — Отсюда виден лишь один склон горы, спускающийся в ущелье. Он самый пологий, зато остальные обрываются вниз бездонными пропастями. Я не раз охотился в здешних местах и знаю, что даже дикие козы, загнанные на эту гору, не могут спуститься и срываются в бездну. Седловидная гора — это ловушка: попавший на неё вынужден либо снова спуститься в ущелье, либо ринуться в пропасть.

По лицу Василия скользнула улыбка, он дружески хлопнул лазутчика по плечу:

   — Верю тебе, болгарин, и не хочу больше утруждать. Поэтому оставляю следить за русами десяток лучших акритов[38], а тебя с напарником забираю с собой. Мои солдаты справятся днём с наблюдением не хуже вас, однако вечером вы мне понадобитесь снова.

Вернувшись в лагерь, Василий велел позвать к себе в шатёр комеса Петра и стратига Иоанна. Длительное пребывание при императорском дворе и среди высших чинов византийской армии приучило спафария в первую очередь думать и заботиться о собственном авторитете, стремясь при любой возможности приумножать его, для чего никогда не выставлять ни перед кем напоказ своих ошибок или просчётов. Сейчас, страхуя себя от возможной неудачи и неизбежных в таких случаях пересудов, Василий не стал посвящать в детали своего плана даже ближайших помощников, он лишь дал каждому непосредственно к нему относившиеся распоряжения.

   — Комес, — обратился он к Петру, — я отменяю сегодняшний переход на новое место. Прикажи легионерам как можно лучше укрепить лагерь и не особенно утруждай их караулами и работой. Сделай так, чтобы они больше отдыхали днём, однако постоянно были готовы выступить в поход ночью. И срочно вели отобрать пять-шесть центурий из бывших горцев, они могут понадобиться мне уже сегодня.

   — Всё будет исполнено, спафарий, — пробасил в густую бороду комес. — Лично займусь отбором нужных тебе легионеров-горцев и обещаю, что к вечеру они будут готовы к маршу.

   — Ты же, стратиг, — повернулся Василий к Иоанну, — усиль днём охрану побережья. А с наступлением темноты собери конников в единый кулак, оставив на ночь вдоль берега лишь тщательно замаскированные секреты. Постарайся не гонять людей и лошадей без нужды, с сегодняшней ночи конница должна быть готова к бою в любую минуту. Причём против сильного и многочисленного врага.

Отпустив Иоанна и Петра, Василий велел позвать дежурного центуриона.

   — Срочно передать на корабли мой приказ: следить за русскими ладьями так, как никогда до этого. Я должен тут же знать всё о каждом манёвре язычников, о любом изменении в их маршруте или построении судов. А главное — пусть ночью будут бдительны втройне.

6

Патрикий Варда с утра пребывал в отличном настроении. Причиной тому было не только вкусное местное розовое вино, подаренное ему хозяином виллы, которую спасли от разгрома варварами высадившиеся с кораблей на побережье легионеры, и чудная ночь с молодой красивой рабыней, но и хорошие вести, с которыми пожаловал к нему в палатку доместик Иоанн.