Заставлю вспомнить Русь...

Эта стоянка должна быть выбрана с расчётом, чтобы после моего сигнала корабли через час были вон у того пригорка у песчаной косы, — указал Василий рукой.

Совсем недавно спафарий видел спасение в ловком ходе с поспешным отступлением, однако славянам удалось полностью разрушить эти надежды. Что ж, если ему не удалось перехитрить врага на суше, необходимо сделать это на море. Тем более что на недостаток ума и изобретательности он никогда не жаловался.

План сражения, задуманный воеводами Браздом и Любеном, был прост. Вначале в облюбованном ими ущелье надлежало перекрыть путь византийской коннице к морю завалом, предусмотрев, чтобы такими же завалами было преграждено движение и по всем другим дорогам, куда бы они ни вели из каменной ловушки. Когда же конница полностью втянется в западню, захлопнуть ей дорогу назад и приступить к её уничтожению.

Так и произошло. Передовой византийский разъезд, уткнувшись в перегородивший путь завал, сразу сообщил об этом стратигу. Торопясь к побережью, тот приказал немедленно брать завал штурмом, не забыв, однако, в поисках обхода преграды отправить разведку по двум другим дорогам. Карабкаясь из ущелья по склонам гор вверх, обе они, по всей видимости, вели к расположенным поблизости селениям. Сведения, доставленные возвратившимися разведчиками, были неутешительными. В двух-трёх стадиях от дна ущелья обе дороги также оказались перекрыты завалами и рвами.

Штурм завала на одной из этих дорог, предпринятый двумя спешенными манипулами, был отбит с весьма ощутимыми для византийцев потерями. Славянские лучники, засевшие по склонам гор за камнями и усеявшие вершины деревьев, били наступавших легионеров на выбор, оставаясь сами неуязвимыми для ответной стрельбы. Когда же стратигу сообщили, что славяне отрезали отряду ещё остававшейся свободным путь назад, Иоанн впервые с тревогой подумал, что имеет дело не просто с попыткой замедлить движение его конницы к морю. Развитие событий наталкивало на мысль, что именно здесь его отряд угодил в тщательно подготовленную западню, где славяне обязательно постараются полностью уничтожить отступавших византийцев. Ничего удивительного и неожиданного — на месте противника он поступил бы так же.

Быстро сгущавшиеся сумерки затрудняли управление когортами, способствовали неразберихе и сутолоке. Нельзя было терять ни минуты: время работало на противника. Приказав готовиться к очередной атаке завала на дороге, ведущей кратчайшим маршрутом к морю, стратиг раздумывал, не стоит ли для воодушевления солдат самому возглавить этот штурм. В это время кто-то легонько тронул его за плечо. Обернувшись, Иоанн увидел Фулнера в сопровождении трёх неотлучно находившихся при нём акритов-разведчиков.

   — Ромей, ты опять велел наступать на завал, преграждающий ближайший путь к морю, — проговорил викинг. — Напрасно, ибо постоянно повторяешь одну и ту же ошибку. Сколько раз славяне уже отбили там твои штурмы? Трижды? Так и должно быть — они ждут тебя именно в этом месте, собрав в нём своих лучших воинов. Чтобы пробиться из западни, нужно наносить удар туда, где враг чувствует себя в безопасности, а потому менее всего силён. Ты же пока поступаешь наоборот.

   — Может, ты укажешь это слабое место славян? — вложив в голос как можно больше иронии, поинтересовался Иоанн.

Он с самого начала относился к викингу с неприязнью, имея для этого две веские причины. Во-первых, он не понимал, каким образом вчерашний раб мог заслужить полнейшее доверие подозрительного и вероломного спафария, став его ближайшим советчиком и подручным, а поэтому опасался Фулнера не меньше, чем самого Василия. Во-вторых, за годы службы в византийской армии Иоанн привык к лести и подобострастию со стороны подчинённых, и прямота суждений викинга вызывала в нём ярость.

   — Именно за этим я и явился, — спокойно ответил Фулнер. — Мы можем вырваться из ловушки только в одном направлении — назад по дороге, которой пришли в ущелье. Там пока нет завала, и, что самое главное, славяне вряд ли ждут удара в том месте.

   — Варяг, ты забыл, что следом за нами движется дружина покойного кмета Младана. Вырвавшись из ущелья назад, откуда только что прибыли, мы очутимся под её мечами, попав из огня в полымя.

   — Я помню об этом, ромей, но считаю, что болгары воеводы Любена изрядно от нас отстали и пока не представляют опасности. Вспомни, что основная часть его воинов — пехота, а лошади из близрасположенных селений, на которых он мог бы их посадить, уже у нас. Повторяю: путь к спасению только один — прорыв из ущелья назад. Причём как можно скорее, покуда противник не успел там хорошо укрепиться.

Иоанн задумался. В рассуждениях викинга имелись здравые мысли, однако ещё больше было неопределённости и риска.

   — Допустим, мы пробились назад. Что дальше? Стоять на дороге и ждать дружину Любена? Самим идти к ней навстречу? Карабкаться невесть куда по кручам подальше от дороги?

Фулнер горестно вздохнул: