Заставлю вспомнить Русь...

Высланная к реке разведка не обнаружила ничего подозрительного, и великий князь, посоветовавшись с воеводой Олегом и ярлом Эриком, чьи суда тоже примкнули к его отряду, велел плыть к реке, будучи готовыми к любой неожиданности. Но, едва в реку вошёл головной драккар, Игорь услышал тревожные возгласы.

— Смотри, великий князь. — И воевода Олег указал рукой туда, где на левом берегу реки заканчивались камыши и рядом с ними вплотную к морю подступал из степи овраг.

Из него один за другим выносились вооружённые всадники и выстраивались у уреза воды лицом к ладьям. Значительное расстояние и бившее в глаза солнце не позволяли хорошо рассмотреть всадников, однако крупные лошади, блеск металлических доспехов и развевавшиеся за спинами плащи говорили, что это вряд ли воины-степняки. Но если это не они, а патрикий Варда не имел на кораблях дополнительных войск и, значит, конницы, выходило...

   — Великий князь, это русичи! — воскликнул Олег. — Я узнал дружинника на рыжем в яблоках скакуне — это тысяцкий Владимир!

   — Вижу, — спокойно ответил Игорь, хотя внутри всё пело от радости. — Вели кормчему плыть к тысяцкому.

Пройдя на корму ладьи, он обратил голову к солнцу, вскинул над головой руки.

   — Боги, вы не оставили русичей в беде! Перун, ты спас своих внуков от позора поражения и бесславной гибели, даровав им возможность с добычей возвратиться домой! Боги, русичи славят вас и отблагодарят за помощь щедрыми дарами! Боги, будьте и впредь с нами!

11

   — Спафарий, гонец от стратига Иоанна.

Произнеся эти слова, дежурный центурион почтительно замер у входа в шатёр, на его лице явно читалось ожидание ответа. Будучи неотлучно при Василии, центурион отлично знал, с каким нетерпением тот ждёт известий от начальника конницы и как много они для него сейчас значат. Конница стратига была брошена к перевалам сразу после того, как Младан прислал в лагерь спафария семью. Нисколько уже не сомневаясь в благонадёжности кмета, считая, что теперь тот всецело в его власти, Василий поспешил причислить его дружину к собственным войскам и лишь ждал момента, когда её можно будет использовать с наибольшей для себя пользой. Не забывая, однако, о давней дружбе болгар с русами и не обольщаясь, что только приказ кмета сможет заставить его дружинников воевать с русами, Василий собирался использовать болгар совместно с византийской конницей, подчинив их стратигу Иоанну и предоставив тому полное право железной рукой подавлять малейшее недовольство в рядах новых союзников.

Но семья кмета из лагеря вдруг исчезла, отправленная за ней погоня возвратилась ни с чем. И все планы уничтожения русов, построенные Василием в расчёте на помощь дружины послушного болгарского кмета, мгновенно превратились в ничто. А вместо сладостного предвкушения скорой победы перед глазами спафария замаячила перспектива длительной и упорной борьбы с вдвое возросшим в численности сильным и опытным врагом, результат которой теперь был совершенно непредсказуем.

   — Пускай войдёт, — приказал Василий центуриону.

Когда гонец, не успевший даже сбросить с плеч пыльный плащ, появился в шатре, стратиг указал ему на место против кресла.

   — Говори. Начни с главного — о болгарах.

   — Мисяне[56] изменили нам, спафарий, — проговорил гонец, потупив глаза. — Они прорвались через Чёрный перевал и сейчас движутся к морю на соединение с высадившимися на берег русами. Их не меньше трёх таксиархий, около трети — конница. Правда, нам удалось заманить в ловушку кмета Младана и покончить с ним, самым страшным и опасным твоим врагом, спафарий, — подсластил в конце неприятные вести гонец.

   — Плевать мне на этого однорукого и хромого калеку! — со злостью выкрикнул Василий. — Мне страшен не старик кмет, а тысячи его воинов. Болгары против нас — вот основная опасность! Но что со стратигом, каковы его теперешние планы?

   — Он соединился с двумя уцелевшими на перевалах когортами, посадил пехоту на лошадей и отступает к морю. Стратиг просит тебя, славный спафарий, помочь ему. Соблаговоли послать навстречу отряду Иоанна несколько когорт, которые отвлекут на себя часть врагов и не позволят им окружить его. Судьба многих сотен твоих легионеров висит на волоске, только твоя своевременная помощь, мудрый спафарий, может спасти их.

Василий мельком посмотрел на измождённое, осунувшееся лицо гонца, на чёрные полукружья под его глазами.

   — Ты устал. Отдохни до утра, а с рассветом снова поскачешь к стратегу. Передашь ему, что вместо нескольких когорт я выступлю к нему навстречу со всем легионом. Пусть только вырвется из гор, пробьётся к морю, и все опасности останутся позади. Иди и постарайся хорошенько отдохнуть перед новой дорогой...