Застава

– Ты в состоянии воспринять информацию? – один из близнецов стоял на пороге. – Разговор есть.

Юноша нашёл ногой свалившийся тапок и со вздохом поднялся.

– Я всё слышал, – буркнул он.

Ворон критично оглядел младшего брата.

– Не похоже.

– Отправляйтесь к Марине Николаевне с чистой совестью, – Лис встряхнул рыжим чубом, и на ковёр посыпались мелкие крошки высохшей грязи. – Клятвенно заверяю: никуда не смоюсь и ничего не натворю. И вообще, я спать хочу.

– Понятно, – нахмурился Ворон. – Полагаю, дерзишь ты по причине плохого расположения духа. В таком случае, только один вопрос: когда у тебя экзамен?

– Послезавтра.

– Скверно. За день не обернёмся. Ладно. Отдыхай. И к сведению: мы никуда не собираемся.

Демарш привёл к желаемым результатам. Спускаясь в гостиную, Ворон услышал в верхнем коридоре быстрые шаги.

– Эй, а почему? – Лис свесился через перила. – Ворон, что значит «за день не обернёмся»?

– Ты, кажется, спать собирался, – напомнил брат.

Лис понял, что на него ловко накинули поводок. Гордость взбунтовалась и потребовала вернуться в комнату. А любопытство настоятельно советовало следовать в гостиную, откуда истекал знакомый кофейный аромат.

– Лис, не время валять дурака, – раздался голос Тура. – Двигай сюда.

Гордость и любопытство остались по-своему удовлетворены.

Тур встретил близнеца укоризненным взглядом, Ворон ответил едкой усмешкой, и на том невербальный педсовет закончился.

– В ближайшее время нам всем нужно съездить в Питер, – сообщил Тур.

– Зачем? – выпалил Лис, хотя ясно было, что брат следующей фразой сам пояснит декларированную необходимость.

– Чтобы поговорить с людьми, которые знали Пятницу при жизни, поискать следы Кикиморы и, возможно, установить личность Бера.

Лис хлопнулся на стул.

– А… как?..

Выслушав короткий рассказ о Прасковье Гавриловой и телефонном разговоре, он возмутился.

– И я узнаю это последним?! Вы что, раньше сказать не могли?

– Раньше ты изволил находиться в местной экспедиции, – напомнил Ворон, – а затем отлёживаться на диване.

Лис пропустил шпильку мимо ушей.

– Едем немедленно! – вскочил он. – Тур, Ворон! Кикимору нужно вернуть немедленно! Она не найдёт дорогу домой одна!

Ворон поморщился.

– Уймись. Кикиморы в коммуналке нет на данный момент. И где её искать, неизвестно.

– Это первое препятствие. А второе – твоя сессия, – добавил Тур.

– Да я этот экзамен… Пошёл он! Тут же речь о нашем друге идёт!

Задребезжал телефон. Ворон с удовольствием оставил разгорячившегося Лиса наедине с холодным спокойствием Тура, а сам подошёл к аппарату. Лис продолжал пламенно доказывать, что экзамен ему нипочём, пока не заметил, что брат внимательно вслушивается в короткие реплики близнеца.

– А вот нам и «третье препятствие», – сообщил Ворон, повесив трубку. – Беляк звонил. У него, похоже, дела – дрянь. Требует максимальные результаты завтра, иначе грозится не заплатить вообще.

Он медленно возвратился к столу.

– Что у тебя есть? – осведомился Тур.

– Всё. Даже имя Бера, как ты догадываешься, – он хмыкнул и повертел в руках кофейную чашку.

– Значит, из Бера сделают лепёшку, – Лис потёр руки.

Его азарт остался без поддержки. Близнецы испытующе смотрели друг на друга.

– Михаила Боброва использует Пятница, – медленно произнёс Тур.

– А мы пока не определили её цель, – продолжил Ворон.

– И её планы.

– И методы борьбы с её целью.

Лис удивлённо следил за странной беседой, со стороны напоминающей задумчивый монолог человека перед зеркалом.

– Братцы, вы куда клоните? – не выдержал он. – Вы собираетесь выступить против Пятницы и её заложных?

– Почему «вы»? – встрепенулся Ворон. – Разве не мы втроём намерены помешать её игрищам с человеческими душами?

На экране мелькали окна запросов, тексты статей, авторефераты монографий, библиотечные каталоги. То и дело принимался урчать принтер, увековечивая результаты поиска на бумаге. Лис хватался за каждую строку, где проскакивало упоминание либо фамилии, либо имени.

– Малыш, иди отдыхать, – в сотый раз предложил Тур.

– Я найду, – упрямо ответил парень, не отрываясь от монитора.

– Лис, я всего лишь предположил, что Михаил Бобров её сын. Кроме того, женщина нередко сохраняет девичью фамилию…

– По Гавриловой я тоже ищу.

– Гипотеза о филологической сфере деятельности Людмилы-Пятницы исключительно воздушная. Пойми, мы не знаем, кем она была. К тому же время у нас есть. Ворон решил не отдавать имя Бера Белякову, ты слышал.

– Тур, – юноша обернулся, – я доставляю вам одни неприятности. Могу я, наконец, сделать что-то путное для нас всех?

– Разумеется. Но утро вечера мудренее. Это даже Ворон понял.

Лис нерешительно отодвинулся от компьютера.

– А ты?

– А я как всегда, – горько усмехнулся Тур.

Нечто новое появилось в его тоне. Юноша искоса проследил за выражением лица старшего брата, но тот внешне оставался привычно спокоен, и Лис рискнул спросить:

– Вы с Вороном не поехали к Марине Николаевне из-за Кикиморы?

Тур нахмурился и неоднозначно качнул головой.

– Потом расскажу, малыш.

День двадцать четвёртый