Заставь меня остановиться 2

— Ты про дом? — усмехаюсь, смотря Егору в глаза. Парадокс, но не боюсь. Как бы демонстративно он себя ни вел и что бы ни говорил, дом, несмотря на то, что реально оформлен на него, Егор не заберет. Не потому что не сможет. Юридически — легко. А вот по-братски — нет. Не сделает. Он хоть временами и гаденыш, но… хороший гаденыш.

— Про него.

— Нет, не боюсь. Подай, пожалуйста, соль. Спасибо, — наигранно добродушным голосом произношу я, в ответ на намеренно медленные движения Егора. — И давай жить дружно. Пусть и не сразу. И да, условие не водить сюда своих девок — остается по-прежнему в силе. Вопросы есть?

— Вопросов — нет. Только совет — поменьше есть соли. Ты только что трижды херакнул ее на яйца. Приятного аппетита, — демонстративно кривится и тут же поворачивается к выходу.

— Ну ничего, Бог любит троицу.

* * *

Приду немного позже. Немного позже… С каких пор полдвенадцатого это немного? Ну тут сам Бог велел влепить ей неуд. Ощущение, что у меня в заднице факел горит, ибо на месте реально не сидится. А что, если она тупо струсила и вообще не придет? Ну твою мать!

— Мария Григорьевна, дайте мне, пожалуйста, новый бланк, — комкаю лист и кидаю в мусорную корзину.

— Вот что значит все делать на компьютере. А как только вырубается ваша программа и все — вы все как без рук, — ворчливо произносит она. Вот что значит держать на отделении постовую медсестру за семьдесят.

— Во-первых, вырубается. Во-вторых, вы так и не научились им пользоваться, что говорит о вашем, в некотором роде, непрофессионализме. В-третьих, у меня сейчас не самое лучшее настроение и если мы сейчас по полной будем мериться пиписьками, то угадайте, кто уйдет раньше с отделения вы или я?

— Конечно, я, у меня рабочий день до пяти, и у вас до пяти, но вы сидите до восьми. И не надо на меня так зенки пучить, — спокойно… эта гадкая с виду старушка прекрасный человек, который, между прочим, меня многому научила.

— Дайте, пожалуйста, бланк, Мария Григорьевна, — как можно спокойнее произношу я.

— Да нету у меня их. Вы последние забрали. У старшей тоже — нет. Я проверяла. И не надо мне тут психовать.

— Богдан Владимирович, я знаю, где они есть, не нервничайте, — вот уж чего я не ожидал, так это, что возле сестринского поста появится Аня. Ну и уж ее демонстративное успокаивающее поглаживание меня по плечу и подавно. Вот же зараза курносая, поди всю ночь репетировала перед зеркалом свое милое поведение. — Пойдемте я покажу, где они лежат.

— Пойдемте, Анна Михайловна, — пропускаю ее вперед. — Скажи-ка мне, дорогая, что такое по-твоему «приду немного позже»?

— Я не специально. Одного моего подарка не оказалось аж в двух магазинах. Пришлось снова искать.

— Святые небеса, подарок не один?

— Ага. Целых три.

— Ну давай, дари, что ли, уже, — открываю дверь и пропускаю Аню первой в кабинет.

— Подарок будет позже, — ну, конечно, после зачета.

Однако все равно чувствую себя малышом, которого вот-вот удивят по самое не могу подарком. Ну и, судя по запаху, принесли мне все же не дерьмо. Да и лопаты не имеется. А вот очень приличный подарочный пакет есть. И прекрасная Анина задница, облаченная в узкие брюки синего цвета — тоже есть. Да и грудь в жилетке точно такого же цвета, явно меньшего размера, чем надо, дабы увеличить ее визуально, тоже имеется. Надо признать, что платья ей идут несколько больше. В них она… милее, что ли. Хотя в таком на первый взгляд деловом костюме есть тоже некий шарм. Ну да ладно, чего уж греха таить, шарм — это прекрасная в облипку задница и стиснутая оковами жилетки грудь.

— Как твоя нога?

— Все нормально. Не болит.

— Слушай, а дышать тебе не трудно?

— Нет, а что?

— Да у тебя жилетка на размер меньше, чем надо.

— А это специально.

— Да? — наигранно удивляюсь, наблюдая за тем, как Аня ставит на стол пирог. Так, ну этот точно со слабительным или просто наплевала.

— Ну, конечно. Так же грудь, кажется, больше. А она у меня… полторашка. А так как будто почти тройка.

— Полторашка?

— Ага. Учитывая, что платье я надеть не могу в виду разбитой коленки, пришлось сделать акцент на груди. Нравится, кстати?

— Скорее да, чем нет, но, чтобы сказать точно, надо пропальпировать. Да и не полторашка там.

— Думаете?

— Уверен, явно без двадцати пяти сотых двойка.

— Хорошо бы так.

— Стой, халат не надевай.

— В смысле? Я думала мы сначала к больному. Там я сдам практические навыки, а потом устный опрос, — растерянно произносит Аня.

— К больному мы не пойдем. На мне сдашь практические навыки.

— Нет, это не профессионально.

— Это уже мне решать профессионально или нет. Так, стоп. А где бланки? Ты обещала мне их показать.

— Я соврала, — совершенно спокойно произносит Аня. — Ну чтобы вы, Богдан Владимирович, не кричали на Марию Григорьевну. Она ну очень классная тетенька. Такая прям… ух, — взмахивает рукой, демонстрируя татуировку. И только что вернувшееся назад хорошее настроение медленно уползает в неизвестном направлении. Ну зачем? Зачем портить себя этим уродством? — Она мне все объясняла, тогда как другие морщили в мою сторону нос.