Защитник

– Ксения Вальдес умерла пять столетий назад, и ее портретов я не видел. Вернемся домой, я постараюсь их найти, – пообещал Тревельян. – Но можешь, ласточка, довериться деду и в словах его не сомневаться. У него на женщин глаз наметанный. Тот еще был ловелас! И если нынче он разозлился, то не на тебя. Я бы почувствовал… Клянусь, не на тебя!

* * *

Командор в самом деле был раздражен. Переместившись из ячейки панели управления в одного из роботов, он стоял перед пультом дальней связи, расставив нижние конечности и упираясь передними в края экрана.

Вид был таким, словно он собрался вырвать монитор из пульта, а потом открыть люк и зашвырнуть его куда-то в пустоту, подальше от корабля. Впрочем, это было иллюзией – выполняя роль капитана, он относился с трепетом к любому корабельному имуществу.

На пульте переливались огни, сигнал вызова, а на экране маячило судно, похожее на суповую ложку – овальный, слегка вогнутый в середине корпус с длинной рукоятью, в которой, без сомнения, помещалась разгонная шахта контурного привода[18]. Детали этой конструкции были ясны, но с подобными судами Командор не встречался, хотя повидал всякое, от дредноутов дроми до сдвоенных истребителей хапторов.

То, что он не мог опознать тип корабля, раздражало, но злился он по другой причине: сектор Лиан был объявлен запретным для всех видов космического транспорта. Разумеется, кроме «Дельфина», пребывающего у второй планеты с согласия Корпуса и ФРИК. Если щиты удержат газовый выброс, работа экспедиции продолжится; если нет, ее члены вернутся на «Дельфин» и улетят с пути потока. Собранные ими материалы станут памятью о лльяно, их искусстве и образе жизни, их планете и ее трагической судьбе. Также планировалась эвакуация тех аборигенов, которых удастся оповестить и собрать, для чего в составе Флота были пассажирские модули с катерами и шаттлами.

– Куда лезет этот урод? – пробормотал Командор вслух, обращаясь то ли к самому себе, то ли к своему спутнику, к Мозгу, принявшему обличье хаптора. – Скажи мне, куда он прется? Дать бы по рогам, так пушек нет! Ни одного паршивого метателя! Понимаешь?

Мозг промолчал, а Командор с отвращением уставился на панель астронавигационного комплекса. Рядом с ней – на нормальном корабле! – грозно сверкали консоли управления оружием, метателями плазмы, аннигиляторами или, на худой конец, торпедами и свомами[19], средством древним, но весьма эффективным. На «Дельфине» оружия не было. Зато рубка казалась очень просторной.

Огни вызова упорно продолжали мигать. По идее, полагалось бы связаться с консулом ФРИК, главой экспедиции, но Командор счел это неуместным. Интимные моменты личной жизни нельзя откладывать и прерывать – а он, сообщая о депеше, застал голубков именно в этот момент, что было совсем беспардонным вмешательством. Ну, о Корпусе много не скажешь – встали на позицию, и пусть себе стоят. К сведению принял, любовь продолжается… Другое дело – неопознанное судно в запрещенной зоне! Тут вопросов тьма: кто, откуда, с какой целью, кем разрешено, есть ли на борту оружие, сколько членов в экипаже?.. Это отвлечет надолго, и прощай, любовь! Нельзя мешать парню, нельзя… Будь он хоть трижды главой и консулом!

Мозг деликатно пискнул, что совсем не вязалось с его внушительной массой и обличьем, скопированным с Сигеру'кшу. Уже несколько лет он сопутствовал Тревельяну в его экспедициях и считался если не агентом ФРИК, то, по крайней мере, важным консультантом. Что неудивительно – он владел всеми языками обитаемой части Вселенной, мог извлекать массу полезных данных из планетарных сетей и даже получил личное имя от Алисы. Изъяв этот искусственный интеллект с Сайкатской космической станции, Тревельян снабдил его плотью трафора[20], что обеспечило Мозгу автономность и вариации формы и внутренней структуры.

Обычно он принимал вид конуса или цилиндра, иногда – редкого животного, но в данный момент был хаптором. Несомненно, это являлось знаком уважения к их расе и лично к Сигеру'кшу.

– Если мне будет позволено, ньюри капитан… – начал Мозг.

Командор, пользуясь речевым аппаратом робота, рявкнул:

– Просто капитан! Без этого «ньюри»! Сто раз тебе было сказано!

Сайкатскую космическую станцию и интеллект, некогда управлявший ею, создали кни'лина. «Ньюри» у их расы являлось почетным обращением к вышестоящим и в дословном переводе означало «познавший истину», «лицо, разрешающее споры» или просто «эксперт». Все эти термины относились к сложному этикету чинопочитания, которому Мозг и его создатели кни'лина следовали не только в силу привычки, но с искренним желанием и душевным трепетом. Командор, однако, этикетом пренебрегал и требовал порядка, принятого в Звездном Флоте.

– Капитан! – повторил он чуть потише. – Если мы с этим разобрались, перейдем ко второму вопросу, Ну, так что ты хочешь сообщить? Докладывай!

– К нам приближается судно терукси, – произнес трафор. – Полагаю, личная яхта, из чего можно сделать вывод о статусе ее владельца и других путешествующих персон. Очень важные личности!