Защитить любой ценой (ЛП)

— Ну, ему достаточно хорошо платят. Зашить меня дважды - ерунда для него. — Я знаю, что она пытается отвлечь меня от тревоги за Валентину, но это не помогает. — Можешь идти. Проследи, чтобы у двери постоянно стоял кто-то из вас. В комнату нельзя никому кроме пятёрки, меня и доктора.

Она салютует мне и уходит так же тихо, как и вошла. Я вновь переключаю своё внимание на Вэл и пододвигаюсь ближе. Когда она очнётся, я хочу заверить её в том, что она в безопасности. Когда Вэл просыпается, она постоянно сонная и мало что понимает. Вновь и вновь я мысленно пополняю список того, что сделаю, когда буду сдирать кожу с Сэла в качестве расплаты. Когда я с ним закончу, ничего не останется.

Я беру её руку в свою. На костяшках её пальцев синяки от ударов. Её ногти местами потрескались, в других местах они обломаны, но хуже всего выглядит повреждённая кожа на запястьях, это появилось из-за попыток освободиться от верёвок. Она не переставала бороться, даже когда её тело начало слабеть под бременем плена. Я так ею горжусь.

Я нежно провожу большим пальцем по бледному участку здоровой кожи на её руке. Необходимость прикоснуться к Вэл переполняет меня, но я не причиню ей боль, как это сделал он.

Её пальцы сжимают плюшевое одеяло, и я поднимаю руку, чтобы убедиться, что она не дёрнется и не заденет одну из её ран. Когда рука Вэл сжимается в кулак, я смотрю на её руку и вглядываюсь в её лицо. Вэл вся сжалась, словно у неё кошмар, поэтому я встаю и аккуратно касаюсь её плеча.

— Вэл, проснись, Вэл. Тебе снится сон.

На моё удивление, её глаза открываются, и она испуганно вскрикивает. Затем она возвращается на кровать, смотрит на меня своими большими глазами и произносит:

— Роуз?

12 ВАЛЕНТИНА

Не знаю, сколько у меня уходит времени на осознание того, что я больше не сплю. Мне приходится немного поморгать, чтобы вернуть зрение, после чего я замечаю необычный потолок. А затем опускаю взгляд на незнакомое постельное бельё и бинты на запястьях.

Над кроватью внезапно возникает чья-то фигура, и я тут же реагирую — цепляюсь ногтями за кровать, пытаясь сопротивляться. Не знаю почему, но мне хочется спрятать что-то во мне.

— Блядь, не двигайся, — говорит глубокий голос. И та часть меня, что была готова нанести удар, успокаивается. Ожидая увидеть, всё ли с нами в порядке.

— Кто? Что происходит? — Я всё ещё готова впиться ногтями в кожу человека передо мной, когда включается свет. Я смотрю на него и узнаю. — Адриан?

Он опускается на край кровати, стискивая мои плечи своими огромными руками, и аккуратно укладывает меня обратно на груду подушек. Я позволяю Адриану это, потому как у меня нет иного выбора.

— Кого, блядь, ты ещё ожидала увидеть сидящим у моей чёртовой кровати? — раздражённо произносит он, вновь натягивая на меня одеяла, а затем проверяя трубку капельницы. Она тянется вдоль тыльной стороны моей руки. Затем смысл слов Адриана доходит до меня.

Его? Кровати? Я хватаюсь за одеяла и подтягиваю их к груди. Я в чьей-то чёрной рубашке, но все же...

— Что происходит? Почему я здесь?

На какое-то мгновение возникает опасение, что Адриан не ответит, потому как даже не смотрит на меня. Но я и не горю особым желанием попасть под его пристальный взгляд. Когда он всё-таки поднимает тёмные глаза на меня, я вздрагиваю. Ах да, я и забыла, какой груз несёт в себе его внимание.

— Расскажи мне, что ты помнишь, — говорит Адриан. Приказ, не иначе. Во мне не шевелится та крошечная часть, которая хочет воспротивиться приказам мужчины. Мне хочется угодить ему, и это продолжается с нашей первой встречи.

Я откашливаюсь, и только сейчас до меня снисходят сухость и першение. Адриан смотрит на меня так, словно не собирается ждать вечность, и я отвечаю ему шепотом.

— Я пошла на встречу с тобой. Роуз прикрывала меня дома, чтобы я смогла тайком выбраться. Я попросила тебя... — В мгновение ока всё всплывает в памяти: я прошу Адриана убить Сэла, а он соглашается при условии, что получит... меня. По шее и щекам разливается горячий румянец. Мне не верится, что я разделась перед ним и, что ещё хуже, мне это понравилось.

Адриан легонько поднимает мой подбородок, чтобы наши взгляды вновь встретились.

— Попросила меня?

— Убить моего жениха, — шепчу я в ответ.

Краешек его губ дёргается вверх, и я не могу отвести от них взгляд. Словно это служит доказательством того, что я подарила Адриану желаемое, и по какой-то причине я хочу видеть больше его крошечных улыбок, больше его улыбок в целом. Я хочу, чтобы Адриан смотрел на меня, как на той вечеринке в нашу первую встречу. Знаю, что должна отринуть это желание, ведь помолвлена с Сэлом, но я его никогда не выбирала.

Я всё ещё смотрю на губы Адриана, когда он задаёт свой следующий вопрос.

— Что ещё ты помнишь?

В голове всё как в тумане. Словно во сне.

— Немного. Мы поговорили, и я поехала домой, но после этого никаких воспоминаний вплоть до этого момента.

— Ничего?

Что-то в его голосе меня беспокоит. Очевидно, я должна помнить что-то ещё. Иначе зачем приставать ко мне с расспросами.

— Почему ты спрашиваешь? Что ещё я должна помнить?