Защищая горизонт. Том 2

Забавно было наблюдать, как Хранитель на бегу меняет маски, как умело скрывает ото всех, кто он есть на самом деле, что чувствует и желает. Совсем недавно он раскрыл передо мной свою слабую сторону, показал свои пороки, эмоции, иначе говоря, всё то, что теперь вменяют мне как предательство наших идеалов. Но сейчас, рядом с Харви, он вновь включил свою старую роль холодного прямолинейного прагматичного лидера и руководителя. Будто и не было того эмоционального срыва и душераздирающего монолога у него в кабинете, словно две грани одного человека, как доктор Джекилл и мистер Хайд, они не знают друг о друге и предпочитают не замечать. Лишь изредка мы выпускаем на волю наших внутренних монстров, кого потом стыдливо пытаемся упрятать обратно. Но не мне судить Вергилия, когда сам давно запутался в своих бесчисленных Я, и уже забыл, что значит быть Стражем, но пока ещё не вспомнил, как быть человеком. Я метущийся дух между миром живых и мёртвых, я тянусь к свету, источая тьму, и сам же сгораю в этих стремлениях.

– Я понял, – тихо ответил я.

– Вот и отлично! Пошли!

Вергилий услужливо открыл нам дверь, и я вошёл внутрь, проследовал прямо по небольшому коридору и заглянул в допросную, пока в это время Хранитель с Харви прошмыгнули в соседнее помещение смотровой комнаты. Когда я вошёл в небольшую и хорошо освещённую комнату и вновь увидел этот стол с двумя стульями, то сразу вспомнил ту женщину Призрака, что сидела здесь, на том же самом месте, где сейчас находился Кукольник. Я вспомнил её заплаканное лицо и звук выстрела, который повис тяжким бременем средь стен этой комнаты, они будто снова источали его и давили на меня со всех сторон. Я почувствовал, как моё сердце бешено колотится при виде фигуры Кукольника, склонившегося над столом. Я боялся его? Но почему? Его руки прикованы к столу наручниками, а в соседней комнате сидит Хранитель. Возможно, именно сейчас я меньше всего хотел знать ответы, я боялся их. Мне казалось, что стоит ему только открыть рот, как из него полезут ядовитые змеи, жалящие меня в самые уязвлённые места. Он играл со мной, я знал это, но что бы я ни делал, всегда оставался в проигрыше. И вот сейчас мы снова идём на его поводу, его кукольный театр ещё не окончил свою мрачную пьесу.

Когда Кукольник услышал, как открылась дверь в комнату для допросов, он повернулся на звук и, увидев меня, довольно улыбнулся. Затем жестом указал на стул напротив, приглашая меня присоединиться к его увеселительным посиделкам. И, как я успел заметить, он не терял тут времени даром. Его левая бровь и подбородок были рассечены и продолжали кровоточить, а на поверхности стола перед ним образовались кроваво-багровые следы его упрямства, которые явно намекали, каким образом он получил эти ранения. Харви никогда не умел элегантно вести допрос. Он, похоже, и слова такого не знал и был даже не человеком, а скорее карикатурой на него.

– Прошу, Стил, присаживайся, – словами повторил своё приглашение Кукольник. – Я рад, что ты ещё жив.

– Твоими-то стараниями это действительно чудо, – пробубнил я, подходя к стулу напротив пленника и с размаху усаживаясь на него.

Я осторожно посмотрел на зеркальную стену, откуда за нами пристально наблюдали, сглотнул ком, внезапно застрявший в горле, и попытался вспомнить список вопросов, которые мне велел задать Вергилий. Кукольник проследил за направлением моего взгляда и грустно улыбнулся.

– Твои друзья были не о-очень любезны, – протянул Кукольник. – Хотя ты тоже, помню, пытался меня убить…

– Почему я? – перебил я собеседника единственным вопросом, который меня волновал сейчас больше всего.

– Что? – растерянно перепросил Кукольник.

– Почему из всех Стражей ты решил подставить только меня? Чем я лучше других?

– Потому что ты уже мёртв, Стил, как и я, – спокойно ответил Кукольник, пытаясь всё так же оставаться дружелюбным, насколько это возможно в данной ситуации.

– Но я ещё жив!

– Это ненадолго. Для них… – Кукольник качнул головой в сторону зеркальной стены. – Для них и для Системы ты уже мёртв.

– Хватит! – я вспылил от всей той чуши, что он нёс, пытаясь запутать мне мозги. – Кто ты, и как тебя зовут?

– Разве Стражи не должны быть эмоционально нейтральными? Предыдущий меня хотя бы лупил с маниакальным хладнокровием.

– Кто был тот человек на складе? Почему я не смог его отключить? Отвечай! – не унимался я.

Кукольник лишь печально улыбнулся в ответ.

– Ты требовал меня? Ну? Чего же тогда молчишь? Я здесь, пришёл как верная собачонка… снова. Отвечай, кто ты?

Внезапно с лица Кукольника слетела улыбка, он помрачнел, напрягся и со зловещим прищуром посмотрел в мои глаза, потом пугающе медленно повернул голову к зеркальной стене.

– Вы хотите узнать, как меня зовут?! – почти по слогам прокричал Кукольник, чтобы все его хорошо услышали.

Затем он прикрыл глаза, напрягся, сжал сильнее кулаки, поднимая их над столом, насколько позволяли прикованные к столу наручники, и на миг замолчал.

– Меня зовут Сол!