Лифт остановился, приветливо раскрыл двери, и я шагнул в ослепляющий свет, исходивший из проёма. Это был центр исследований и разработок, а если быть точнее, то только первый из множества этажей. Здесь на самом деле не проводили никаких исследований, скорее это был бюрократический этаж, где заседали высокие чины из стана Техников, собирались совещания и случались жаркие дискуссии о будущем устройстве Системы. Он был переполнен людьми, которые бесконечно сновали по коридорам, сверкая своими ярко-белыми хлопковыми халатами, небрежно наброшенными поверх обычной одежды. Тут и там с выпученными от чудовищного напряжения глазами пробегали Техники. Кто-то рядом со мной выронил из рук кипу документов, а неподалёку один пожилой Техник очень громко и яростно отчитывал молодого, пока тот, печально склонив голову, смотрел себе под ноги. Все были заняты своими делами и в своём рабочем гуле очень напоминали огромный муравейник, где у каждого своя, чётко отведённая роль.
Хоть он и походил на технический этаж, где восстанавливают Стражей, но всё равно лишь бледная тень того, что предстало передо мной. Ослепительно белый пол, стены из каких-то светлых пупырчатых пластин и яркий, безудержно яркий свет, который равномерно разливался по всему потолку, превращаясь в безграничное море света над головой. После полутёмной кабинки лифта местное освещение больно ударило по глазам и заставило отшатнуться. Немного зажмурившись и прикрывая глаза рукой, я двинулся туда, где по памяти должен находиться кабинет Плотникова. Всё это великолепие, проплывающее мимо меня, смахивало на необычайно фантастическую картину, где разом смешались образы далёких миров, космических путешествий и яркая канонада бластерных залпов. Нужно отдать должное дизайнерам этого отдела: как бы я ни любил здесь бывать, всё же каждый поход для меня как экскурсия в музей. Нет, даже не так – как кратковременный визит в иной мир, ослепительный и яркий в своей зачаровывающей необыкновенности.
В это время мимо меня проносились мужчины и женщины в белых халатах, с важными лицами и безразличными взглядами, а также с полной отрешённостью от всего, что происходило вокруг них. В этом местные Техники мало чем отличались от своих коллег с других этажей.
Справа от меня появился большой совещательный зал, отгороженный от центрального прохода прозрачной стеной из толстого и прочного стекла. Сквозь него можно было разглядеть длинные ряды кресел с множеством людей в белых халатах. Они внимательно и с упоением слушали пожилого Техника в огромных роговых очках, ходившего между рядами и яростно размахивающего руками. К сожалению, стекло, отгораживающее меня от этого помещения, оказалось также звуконепроницаемым, и мне не удалось узнать, что же такого интересного рассказывал опытный Техник, что слушатели сидели раскрыв рты, иногда делая быстрые пометки у себя в блокнотах.
Минув совещательный зал и пару комнат поменьше, я оказался у закрытой двери с красивой большой табличкой: «Старший Техник отдела исследований и разработок», а ниже ещё одной, уже чуть меньше: «Константин Константинович Плотников». Я постоял немного, разглядывая буквы и собираясь с мыслями, затем негромко постучал в дверь и, как полагается, не дождавшись ответа, сразу же вошёл.
– Костя, привет, можно войти? – осторожно спросил я, стоя у порога.
– Да, Стил, конечно, входите, – воодушевлённо отозвался Плотников.
Кабинет старшего Техника был широким, просторным и очень хорошо освещённым, но при этом каким-то необычайно пустым и скучным. Вот одинокий стул у стены, совершенно непонятно для кого и зачем он тут поставлен, вот в углу ютится небольшой металлический шкаф с документами, а на нём небрежно навалены стопки книг. Рядом с ним прямо на полу стояло какое-то необычное растение в огромном горшке. Оно торчало в разные стороны большими лопухами листов и выглядело среди белоснежной роскоши стен и общей отделки крайне нелепо. Одна стена кабинета, как и у множества других пограничных помещений нашей башни, была прозрачной и отображала широкую панораму города с великолепием окружающих небоскрёбов. В дальнем углу виднелся красивый офисный стол, заваленный кучей непонятных бумаг, стопок книг и дел с кожаным переплётом обложек. Неподалёку стояла большая доска на длинных тонких ножках, вся исписанная непонятными длинными формулами и различными вычислениями. Несмотря на всё устройство нашего мира, находящегося под всесильной, властной пятой Консоли, призванной облегчить наши жизни, большинство людей и даже сами Техники предпочитали пользоваться старыми методами ведения дел. Бумажные книги, документы, подобные доски, исписанные от руки ярким маркером, можно было встретить повсеместно в нашей башне и за её пределами.