Запутанная нить Ариадны

— Привет! Никому не идет на пользу СИЗО. Сорок человек в камере, — вместо приветствия произнес Валентин Рудольфович, входя в комнату для допросов вместе с майором.

— Что вы хотите? Вы уже все знаете. Евгения все рассказала. Я ни при чем. Я никого не убивал!

— Вот это да! — всплеснул руками Степан Ильич, обращаясь больше к Валентину. — Оказывается, он не виноват! Представляешь?! Он не убивал свою жену, он просто спал с другой женщиной, а потом согласился на ее предложение убить Маргариту. «Я ни в чем не виноват. Когда она убивала, я просто стоял рядом», — передразнил Олега майора и вдруг приблизился к его лицу. — Знаешь, в чем разница, мразь? В том, что ей дадут двадцать лет, а тебе пятнадцать. Если тебя радует эта разница, то радуйся!

— За что?! — возмутился Олег. — Я же не убивал!

— Преступник не только тот, кто вонзил нож в жертву, но и тот, кто видел это и не сообщил в полицию.

Валентин Рудольфович достал из папки распечатанный на принтере портрет неизвестной женщины, который выдал компьютер после изучения костных останков.

— Кто это? — спросил Колесников.

Увидев портрет, Олег побледнел, а глаза забегали, словно у беглого заключенного.

— Я не знаю… Откуда я знаю?.. — промямлил он.

— Странно. Это именно та женщина, останки которой мы выкопали из-под яблоньки, которую вы с Евгенией указали как место захоронения вашей жены, — ответил ему Валентин Рудольфович. — Как-то сильно она изменилась, не находите?

— Я не знаю, кто это, — опустил глаза Олег.

— Зато я кое-что знаю. Сейчас самое время снизить себе срок лет на пять. Еще одна «пятилетка», но уже в нужном вам направлении, но только за активное сотрудничество со следствием. Прекратите уже бояться Евгению. Поверьте мне, у вас с ней будут разные тюрьмы, и вряд ли вы когда-нибудь встретитесь. А вот ваш сын получит шанс хотя бы через десять лет жить с отцом. Ну, так будем говорить? Евгения сказала, что убила несчастную, ударив по голове. Так вот, эта женщина, — Колесников кивнул на распечатку, — умерла от пролома черепа, здесь вы не обманули. В камине на вашей даче обнаружены останки человеческого тела. Значит, здесь вы тоже не солгали. Обманули только в установлении личности. Олег, просыпайтесь! Кого вы сожгли?

— Ведь после этого вопроса последует другой? — Олег был совершенно разбит и раздавлен.

Аделина сидела в соседнем помещении за стеклом и внимательно наблюдала за ходом допроса.

— Это моя домработница, — наконец ответил Олег.

— Имя? Фамилия?

— Людмила Соколова.

— Возраст?

— Около пятидесяти. Точно я не знаю, как-то не отмечал ее дни рождения.

— Сколько она у вас работала?

— Вот как Женя стала жить со мной, так ее и наняли. Старую домработницу уволили, известно по каким причинам.

— Как и когда убили?

— Точную дату не помню. Около двух месяцев назад. Как Женя и говорила, она ударила ее по голове, потом мы ее сожгли и зарыли.

— Молодец, пока четко излагаешь! Верю каждому слову, пока… — пригладил волосы Степан Ильич, откидываясь на спинку стула. — И за два месяца никто Людмилу не хватился?

— Об этом Женя позаботилась. Она изначально искала одинокую иногороднюю женщину. Ей предлагалась работа с небольшой зарплатой, но зато с бесплатным проживанием в небольшой комнате для прислуги. Вот никто и не хватился. Потому что некому было.

— Хорошо, Олег. И теперь вопрос, которого вы так боялись. Где Маргарита? — спросил Валентин Рудольфович.

— Я не могу… Женя меня не простит. Это важно для нее, понимаете?

— Олег, мы все понимаем, но ваша с Женей история закончена! Где вы держите Маргариту? Она жива? — спросил Колесников.

— Это всё Женя, это всё она… Я не видел Марго. А Женя ездила раз в неделю поиздеваться над ней и отвезти ей воды и какой-нибудь еды. Она рассказывала, что Марго одичала, начала сходить с ума, ест сырую картошку. Женя смеялась, что сейчас это модно — быть сыроедом. А я… я не хотел этого видеть.

— Ага! Не вижу, значит, вроде и не участвую, — кивнул Степан Ильич. — Удобная позиция, правда, не освобождающая от уголовной ответственности и мук совести. Где она?

— Женя сказала, что ее сестра слабачка, что ребята, сидящие в одиночках, тоже сходят с ума.

— Где она? — повторил свой вопрос Степан Ильич.

— У меня есть еще дом в деревне, от бабки достался. Деревня вымерла. Молодежь уехала, старики ушли естественным путем. Женя наняла рабочих, они вырыли подпол, вот туда на цепь она и посадила Марго. А некоторое время та связанная, с кляпом во рту лежала у нас в квартире. Правда, один раз смогла освободиться и чуть не сбежала.

— Наверное, тогда она и написала записки с просьбой о помощи и рассовала их в одежду, — посмотрел следователь на Валентина Рудольфовича.

— Записки в одежде? — удивился Олег. — Через них вы и вышли на нас?

— Но Евгения первой должна была найти эти записки, — размышлял Валентин Рудольфович.

— Женя кричала, что не будет носить обноски сестры, что всё или выкинет, или отнесет в комиссионку, а себе купить новую одежду. Наверное, Марго услышала это, — ответил Олег, опуская голову.