Запретный храм

Что-то отвлекло Рене, и он замолчал. Лука проследил его взгляд — Рене смотрел в дальний угол ресторана, где у окна располагался небольшой помост. Там молча в ожидании заказа сидели двое военных. Один из них оказался поразительно крупного для китайца сложения — его мощная грудь едва не разрывала рубашку; другой был хрупкий, почти женственный, с бледным тонким лицом и черными прилизанными волосами. Даже табачный дым не скрывал отвращения, с которым он разглядывал посетителей.

Рене вытянул руку и ухватил одного из официантов, мельтешащих между столиками.

— Пусть эти двое у окна ждут как можно дольше, — велел он, — а потом пусть им принесут не то, что они заказывали.

Официант недоуменно моргнул, но, зная, что хозяину лучше не возражать, быстренько удалился на кухню, чтобы передать приказ.

Лука покачал головой, на его лице застыло выражение недоумения и восхищения одновременно. Немногие стали бы намеренно ругаться с китайскими офицерами. Он положил руку на запястье Рене.

— Мы в ближайшие дни направляемся к востоку от Макалу, а у нас только стандартные визы, — тихонько сказал он. — Ты можешь помочь?

— Что, возвращаетесь покончить с Макалу? Ну, я скажу, вы ребята с яйцами, если поднимаетесь на такие горы. Не то что большинство туристов, которые потопчутся вокруг Кайласа несколько дней — и скорее домой, писать книгу.

Схватив стакан, Рене опрокинул его содержимое, поставил стакан на стол и громко причмокнул губами. Он потянул носом, переведя взгляд на столик с тремя шумными туристами, которые, судя по виду, только что приехали в Тибет. На них были аккуратно выглаженные костюмы, волосы коротко подстрижены, и они смеялись над официантом, который не так произнес какое-то слово.

— Эй, вы там! — рявкнул Рене. — Кто из вас, безмозглых идиотов, пишет книгу?

Ресторан погрузился в тишину, а троица за столом оглянулась в недоумении — что значит этот вопрос? Рене сердито смотрел на них еще секунду-другую, потом, тряхнув здоровенной головой, снова повернул небритую физиономию к Биллу и Луке. В ресторане возобновился шумок.

— Это их немного отрезвит: на какое-то время перестанут издеваться над официантами, — удовлетворенно произнес Рене.

Билл посмотрел на него, недоумевая, как ему до сих пор удалось не распугать всех клиентов.

— Так насчет виз, Рене, — напомнил Лука.

— Да-да, — ответил тот. — Понимаешь, я даже не знаю, в какую структуру обращаться… в Министерство иностранных дел… кто знает? Я же сказал: они хотят, чтобы ты жил в неопределенности. Но недавно я услышал интересную историю. Одному европейцу удалось получить разрешение на пересечение границы и кое-какие восхождения. И где, по-твоему, он выбил бумаги? В лесохозяйственной комиссии! Ты представляешь? В какой-то дурацкой лесохозяйственной комиссии!

Он откинул назад голову и застонал.

— Я приехал в Тибет почти десять лет назад как ботаник, — продолжил он. — В те дни ученые по другую сторону границы помогали тебе. Ну, подавали заявления от твоего имени, подсказывали, что да как. А теперь… Господи боже, это кошмар…

Рене замолчал, но Билл и Лука не произнесли ни слова, ждали, когда он заговорит. Наконец он словно вспомнил, что они ждут его совета.

— Слушайте, если вы так серьезно настроены, то вы должны уклониться от общепринятого маршрута и идти на восток, никому ничего не сообщая. Тибетцам все равно, куда вы направляетесь, пока у вас есть доллары, чтобы затыкать им рты, а я смогу прикрыть вас по этой части.

— А если нас поймают без разрешения? — удивился Билл.

— Да кто будет проверять? — нетерпеливо отмахнулся Лука и залпом уничтожил бренди.

Он поморщился. Рене одобрительно посмотрел на Луку и наполнил его стакан.

— Какие разрешения на полпути к вершине?

Билл заерзал на стуле.

— Я думаю, было бы разумно представлять, на что мы нарвемся, если нас задержат в районе ограниченного доступа. И как, черт побери, нам избавиться от переводчика? Они ведь без переводчика туда не пропускают.

— Придется от него улизнуть. Встанем пораньше — и ищи нас, — ответил Лука.

— Так вот оно, значит, решение — встать пораньше? Это и есть наш план? — спросил Билл, качая головой. — Ты что, шутишь?

Лука поднял руку, словно в оправдание.

— Слушай, Билл, нам ведь не впервой, мы делали вещи и похуже. И Рене, как обещал, прикроет нас. — Повернувшись к Рене, Лука увидел, что тот откинулся на спинку, держа стакан на животе. — Я верно говорю?

Рене, казалось, неохотно вернулся в настоящее и посмотрел на них слегка помутневшими от бренди глазами.

— Ничего с вами не случится, — сказал он наконец. — Вы же не лезете в зону политического конфликта. Их главное… внимание приковано к туроператорам. Я выправлю вам необходимые документы, и вас пропустят.

Несколько секунд они сидели молча, оценивая риск, на который идет Рене.

— Вот что… Да пошли они знаете куда? Я тут такого говна наелся, что если меня отсюда выкинут, это будет как гора с плеч.

— Спасибо, Рене, — сказал Лука.

— Да, спасибо, — добавил Билл.

Рене кивнул, давая тем самым понять, что вопрос закрыт.

Со скрежетом отодвинув стул, Лука поднялся на ноги.