Запретное целительство. Сеньорита Смерть (СИ)

Я откашлялась, не став напоминать, что он так и не сделал мне предложение как полагается.

— С этим могут быть проблемы.

— Какие?

— Церковь. Не думаю, что после всего… даже если удастся избежать преследования инквизиции, нам все еще могут не дать разрешение на брак.

— Разве это не просто формальность?

— Не в Лермии.

Рихтер насупился, словно невозможность пожениться — худшее что с ним случалось за последнее время. А затем снова расплылся в улыбке.

— У меня есть идея!

Спустя минут сорок капитан корабля, уныло держащийся за опухшее ухо, сквозь зубы поздравлял нас с заключением брака, внося запись в бортовой журнал. После этого Рихтер сразу же забрал это весьма сомнительное свидетельство наших официальных отношений. Я встала на цыпочки и шепнула в ухо своему теперь уже мужу:

— Это точно законно?

— Почему нет?

— Он алертиец.

— И что?

— Возможно, контрабандист.

— На нем не написано.

— Я не уверена, что Лермийские власти признают брак действительным.

Рихтер отмахнулся.

— Никуда не денутся. Тем более, как только мы прибудем в Грейдор, ничего не мешает нам пожениться еще раз. Только давай без этих всех… голубей.

Я моргнула.

— Каких голубей?

— Белых. Которые в небо выпускают, — пояснил маг. Я продолжила молча на него смотреть, и он скривился. — Ну если ты только очень хочешь. Только пусть этих тварей держит кто-нибудь другой.

Я внесла себе пометочку узнать о странной нелюбви к несчастным птицам.

Когда я вслед за Рихтером вышла на палубу, мы уже были почти у берега. Выжившей команде корабля ничего не осталось, как повернуть назад. Попытаться перехватить управление морского судна у повелителя стихий контрабандисты даже не пытались. Маркиз все еще так и не пришёл в себя, а вот Аллигьери куда-то делась. Но так как северянина это нисколько не беспокоило, я тоже не стала дергаться.

А от суматоха в порту заставила напрячься. С десятком смертных повелитель стихий мог справиться легко, другое дело маги, или, например, некоторые из церковных псов. Рихтер обнял меня, прижав к своей груди, успокаивая и защищая от ветра.

— Никто не посмеет напасть, пока я рядом.

К счастью, это оказались люди Фоскарини, которым никто не осмелился чинить препятствия. Но Рихтер, казалось, был немного недоволен их присутствием. Только сейчас я поняла, что то, что до этого он действовал одиночку, было странным.

— Что-то произошло? — тихо спросила я, когда маг задвинул меня за свое плечо при приближении самого дожа.

— Это тебя не затронет.

Помимо нас никто так и не спустился со слегка кренящегося, и кажется, давшего течь парового корабля. Лауро Фоскарини посмотрел за плечо Рихтера, затем аккуратно покосился на меня, и облегченно вздохнул.

— Хорошо, что с вами обоими всё хорошо.

— Герцог, мы, кажется, всё выяснили, — тон Рихтер был равнодушен. — Не вмешивайтесь.

— Кто-то должен помочь тебе разгрести беспорядок и позаботиться о пленных. Тебе ведь негде их разместить, Корбин. Да и вам самим стоит отдохнуть и привести себя в порядок. Мой дом…

— Мы переночуем в гостинице.

Я потянула Рихтера за рукав, напоминая о кое-чем важном. Не знаю, что у северянина за ссора с дожем, но Лучиано я оставить с чужими людьми не могла. Суровое лицо мага смягчилось.

— Лучика к нам привезут. Я позаботился о нём, не беспокойся.

Когда на следующее утро я проснулась в гостиничном номере, то почувствовала себя весьма странно. Лицо моё упиралось в голую мужскую грудь, в макушку громко сопели, а на выпростанной из одеяла ноге кто-то лежал. Я повернула и приподняла голову, убедившись, что в меня вцепился Рихтер, а поперек кровати, вцепившись в мою ступню, дрых Лучиано. Племянника доставил Вико, и еще долго разговаривал с Рихтером за закрытыми дверями, пока я лечила и успокаивала Лучиано. Меня вырубило раньше, чем Рихтер вернулся.

… я ведь могу еще называть его Рихтером, хотя бы про себя? В конце концов я теперь тоже Рихтер. Сеньора Рихтер. Или, точнее, Фрау Рихтер. Фрау Рената Рихтер. Да, к этому будет непросто привыкнуть.

Пока я размышляла над своим новым статусом, сопение над головой прекратилось. Я немного смущенно подняла взгляд. Надеюсь, он в штанах. Не то, что меня пугали голые мужчины. Но в присутствии Лучиано это было бы неловко.

— Доброе утро, жена, — прошептал северянин.

— Доброе, Корбин.

— Я забыл сказать тебе кое-что важное вчера.

— Да?

— Я люблю тебя, Рената.

Да нет. Он точно в штанах. И меня в сорочку переодел. Должно бть, мои вещи привезли, уже когда я заснула.

— В первый раз вижу, чтобы ты так краснела, — улыбаясь, сказал Рихтер. Руки его соскользнули вниз по моей талии, прижимая меня ближе. Потревоженный Лучиано протестующе заворчал, вцепляясь в мою ногу еще сильнее. — Я люблю тебя, Нат… Слушай, я не думал, что это так приятно говорить!

— М-м-м.

— Ага. Правда-правда! Если хочешь, попробуй сама.

Столь нелепая уловка была даже милой. К сожалению, прежде, чем я собралась с духом, проснулся Лучиано, и утро было посвящено приятным заботах о двух мальчишках. По крайней мере, кое-что я еще могла для них сделать. Накормить, утешить, убедиться, что ни у кого ничего не болит.