Запределье

Воин не подвел. А летающая лошадка оплошала, во второй раз не сумев увернуться от брошенного щита. От тяжкого удара «сосиска» перешла в крутое пике, сидящий на ее спине дедушка заорал что-то явно матерное на своем языке, запустил обе руки за пазуху, и тут его сорвала с седла жесткая хватка за горло. Вражеский картмастер беспомощно болтался в руке тяжело приземлившегося белого воина, за секунду до этого совершившего немыслимый прыжок. Копыта Икса не доставали до камня арены, он бил ими о доспех врага, высекал искры из белоснежных доспехов, беззвучно шевелил губами, но с них не срывалось ни единого звука. Из рогатого Икса буквально выдавливали жизнь, причем как-то буднично, по ходу дела – ибо воин не стоял на месте, он шагал по арене, подобрав сначала щит и убрав его за спину, затем подхватив с камня меч и резко воткнув его в спину болтающейся в воздухе жертвы. Жуть какая…

Мимо двух врагов… нет… мимо воина и его умирающей жертвы пронеслась стремительная черная тень, но не сумела задеть белого бойца. Гигантский черный зверь с двухметровыми прямыми рогами, смахивающими на два красных с желтым копья. Таранный удар прошел мимо цели, а в следующий миг неведомому рогачу подсекли передние ноги, и он тяжко ударился грудью и мордой о камень. На его шею неспешно опустилась закованная в броню нога, придавливая рогача к земле. Вот это зрелище – в одной руке безмолвного рыцаря трепещет рогатый демон, нога воина попирает второго врага, в свободной руке сияет стихийный меч… круто!

Джокер медленно опускал излучающий золотое свечение прямоугольник, его лицо выглядело столь же взбудораженным, радостным и неверующим, как лицо приговоренного к смерти, внезапно вынутого из петли и освобожденного на месте. Сияющая штука исчезла в поясной сумке, тогда же резко испарились оба врага – рогатый Икс и последний призванный им зверь, напоминающий копьерогого тура. На арену посыпалось несколько предметов, выпавших из Икса, среди коих я заметил пару игральных карт.

– Это храмовник, – тихо произнесла Кира, завороженно глядя на воина в белоснежных доспехах. – Белый храмовник. Один из самых тяжких подвидов класса паладинов, крайне узкая специализация, очень суровые каноны и требования буквально ко всему, включая распорядок дня, начинающийся с обязательной двадцатиминутной молитвы в храме. Кто из игроков сможет с железной регулярностью каждый день трижды читать молитвы вслух? Причем, если ты в это время был в бою – должен прерваться! Это как? А если тут осада клановой цитадели? Или ты в таком вот безумном рейде, где некогда поклоны бить? Когда ты танкуешь сразу пятерых задохликов яйцеголовых… фу такими быть!

– Ты чего разошлась, Кир? – тихонько шепнул я. – Чего надулась?

– Очень «вкусный» класс потому что! – на самом деле прямо-таки обиженно заныла Беда. – Но следовать его требованиям слишком тяжело!

– И кто тут «задохлик яйцеголовый, фу таким быть»?!

– Я горюю! Ты меня утешать должен, а не обижаться! Я бы тоже хотела такие умения, как у храмовника, когда щит приравнивается к полновесному второму оружию с такими вкусняцкими плюшками и умениями, что от зависти слюной захлебнуться можно!

– Это заметно, – кивнул я, вспоминая летающий по воздуху белый щит.

– Достойная победа! – трубно проревел Страж Древних. – Победа, достойная великой награды!

Сразу с трех лучей ударили разноцветные вспышки, прошедшиеся по камню вокруг, оставляя за собой глубокие траншеи по колено взрослому человеку и шириной в метр. И выплавленные, выбитые, вырезанные в камне три параллельные траншеи длиной метров в пять оказались не пусты: каждая доверху наполнена обещанной наградой. Камни черные, овальной формы, камни розовые, прямоугольные, камни фиолетовые, круглые.

– А‑а‑а‑ах… – Полуорк Бом упал на колени. Сверкающие дары повергли могучего воина. – Рос, на хрена мы потащили с собой этих большаков? К чему такая толпа халявщиков? Сейчас все бы только нашим было, за такое бабло я бы и сам дедушке рога свернул…

От столь несправедливейшей оценки все халявщики, то есть Неспы и Архи, попросту окаменели к чертям. Да и у меня челюсть отпала и ударилась о грудь, едва не сломав левую ключицу. Только что малыш-полуорк заявил, что протащившие нас сюда через всех лютых монстров и препятствия игроки-хаи были взяты сюда абсолютно зря и лишь висят мертвым грузом на балансе.

Бом, кажись, спятил, у него жестокий приступ золотой лихорадки, хотя здесь, вот прямо сейчас, в трех траншеях, лежат дико огромные деньги. И в игровых и в реальных оценках. Это рунные камешки. Идеальные усилители защитных, атакующих, усиливающих и прочих рун, вставляемых в экипировку и другие предметы.

– Пнуть малыша, что ли? – задумался незнакомый мне воин-гном большого уровня, смотрящий на стоящего на коленях Бома.

– Да что ты говоришь?! – с диким возмущением заорал с поднявшейся арены Джокер. – Так бы у тебя и получилось! Разбежался! Ты видел, что он творил?! Видел?! Или хочешь поглядеть на двух зажарившихся «Нюш» в базуках-духовках? Я тебе сейчас так врежу, зеленый, что ты у меня…