Запределье (ЛП)

— Оставь надежду, всяк входящий в Новый Орлеан, — сказал Гэвин.

— Благие? — напомнила я.

— Их не было рядом с нами, — ответил Лиам, проводя своей рукой по моей, что одновременно взволновало и успокоило меня. — Он торопил меня с переправой через канал, потому что нашел куст ежевики. Это уже потом, метрах в пятиста оттуда, мы нашли свидетельства их присутствия.

— И как на вкус была ежевика? — спросила Таджи с улыбкой.

— Восхитительно.

Она закатила глаза, а потом посмотрела на меня.

— А как прошла тренировка?

— Вообще-то очень даже неплохо.

— Делаю вывод, что в Духа пока никто не превратился?

Я криво улыбнулась.

— Иногда нужно смотреть и на светлые стороны.

— Ты делаешь, что можешь, — сказала Таджи, сжав мою руку. — Остальное на их ответственности. А теперь, — произнесла она, прищурившись, — никто не хочет мне рассказать, почему мне нужно было приезжать к половине седьмого, когда все остальные уже давно толпятся здесь?

— Вообще-то у нас для тебя сюрприз, — ответила я.

Таджи вновь прищурилась.

— Я не люблю сюрпризов.

— Мы знаем, — ответил Гуннар, поднимая вверх руку. — И я не одобрил это маленькое начинание, но оказался в меньшинстве. Так что вини во всем Клэр.

— Трус, — пробормотала я.

— Ох, совершенно точно.

Могу понять, учитывая, что под взглядом Таджи, направленным на меня, мне было не очень комфортно.

— Я, любя, — тихо сказала я, и она прищурилась еще больше.

— Клэр.

Я открыла рот, чтобы ответить, сказать что-нибудь подходящее, что-то, что поможет обозначить важность момента. Но меня спасло происшествие.

Позади нас раздался тихий стук, звук удара ткани о плитку. И звук этот издала чья-то дорожная сумка, в которой лежала одежда и снаряжение, которую этот кто-то забирал с собой в Вашингтон… а теперь вернулся в Новый Орлеан.

— Таджи.

Это был Бёрк, высокий, темнокожий и темноглазый парень. И по тому, как он произнес ее имя, можно было судить о его отношении к ней.

Таджи еще не успела обернуться, но в том, как она стояла, уже что-то изменилось. Расправились плечи, будто раскрылось сердце. Заерзали пальцы, поблескивая тонкими золотыми колечками, которые она носила на правой руке.

Она повернулась так медленно, словно двигалась в киселе. И я не была уверена, это от испуга или она хотела продлить этот момент. Или захочет надавать мне пощечин, когда все будет сказано и сделано.

Но потом я все поняла по ее глазам. Узнавание, волнение и облегчение. И я поняла, что ее будущее возмущение того стоило. Даже если Сдерживающие его снова отзовут, это событие останется в ее памяти.

— Бёрк.

— Привет, Таджи, — произнес он, шагнув к ней, и обнял так крепко, что она почти потерялась на фоне его крупного мускулистого тела. И, похоже, она была совсем непротив этого.

Я мысленно щелкнула себя по голове. «Боже, как же я люблю воссоединения». А когда их два за один вечер… Это было просто потрясающе.

Комната наполнилась аплодисментами. Все хорошо понимали, что происходит что-то прекрасное, видя исходящие от них потоки счастья.

Лиам подошёл ко мне и сжал мою руку, а я позволила себе насладиться моментом, погреться в любви, счастье и предвкушении хорошего. Потому что все еще шла война.

— Вот почему ты хотела устроить сюрприз, — сказал Гэвин, оказавшись рядом с нами. — Ты хотела стать свидетелем тому, что произошло.

— Мы стараемся радоваться тогда, когда это возможно, — произнесла я и прильнула к Лиаму.

Мозес знал, где найти для себя радость.

— Давайте есть! — сказал он и хлопнул в ладоши.

Люди стали продвигаться к столам, а я проскользнула мимо Таджи.

— Завтра тебе лучше взять отгул, — пробормотала я и подмигнула ей.

* * *

Несколько мгновений спустя я смотрела на желеобразную массу из вареных стручков, которые какая-то творческая душа решила перемешать с желатином оранжевого цвета.

Творческий эксперимент цвета охры.

Нехватка продовольствия — это проблема. Хоть население города и сократилось, доставка еды в Зону при этом остается проблематичной из-за военных действий в южной части Соединенных Штатов. Мы разбили еще три общественных сада в Новом Орлеане и начали ухаживать за несколькими десятками брошенных пеканов и фруктовых деревьев. Мы охотимся, рыбачим и собираем все, что только возможно. Конец лета в Новом Орлеане был изобильным, а за счет того, что на протяжении восьми лет в округе почти не было людей, в воде развелось много креветок.

И эту странную субстанцию не оставили без внимания. Таков Мозес и его странный вкус.

— Че думаешь? — спросил он, кивая в сторону этого блюда.

— Думаю — это что-то.

Что-то, чего мне хотелось избежать. Я видела, что Мозес ест — очень старых раков и вспученные от старости консервы.

Слава Богу, что на столе было больше традиционных новоорлеанских блюд, сделанных из продуктов, которые мы можем достать. Там были кукуруза, гамбо из креветок, жаренный кабачок, хлебный пудинг, маринованный мирлитон[4], нарезка креольских томатов и ежевика, которая выглядела так, будто готова взорваться.