Заповедник смерти

– Лихо! – только и сказал майор Барахунда, вытаращив глаза. – Кому он мог понадобиться?

– Тому, кто его убил, – предположил Эрнандес, не моргнув глазом.

– Зачем?

– Чтобы скрыть следы убийства.

Майор опомнился.

– Тьфу на вас, капитан! Кто вам сказал, что Миллера убили? Доказательств нет. Никогда не обосновывайте вывод на непроверенных слухах, это помогает сохранить хорошее мнение начальства при полном отсутствии результата. Займитесь поисками трупа. Если появится информация, сообщите.

– Слушаюсь, – вытянулся Эрнандес. – А что делать с Альфонсо?

– Что и обычно. Везите к себе, на вскрытие... потом доложите.

– Жарко сегодня, – сказал капитану медэксперт, вылезая из палатки, достал сигареты, глядя на удаляющегося Барахунду. – Не по-весеннему. Она права. – Он закурил. – Права.

Эрнандес понял, что эксперт имел в виду врача экспедиции.

– Судя по всему, парень просто захлебнулся. На теле ни синяков, ни ссадин, только два-три следа укусов насекомых. На всякий случай я взял кусочки тканей на исследование, но, – эксперт затянулся, – дело дохлое. Может быть, что-то покажет вскрытие?

К полицейским подошел нервный Косински.

– Господин капитан, ваш работник запретил переход в долину, но это же смешно – задерживать экспедицию из-за...

– Труп – это всегда смешно, – поддержал его Эрнандес.

Косински сбился.

– Ну нет, конечно, я хотел... простите. Однако никто не застрахован от несчастного случая, и, если бы все экспедиции откладывались из-за смерти одного из участников, мы не знали бы сейчас Америки. Как долго нам еще бездействовать? И так потеряли черт-те сколько времени!

– До полного выяснения обстоятельств дела. Расследованием займусь я сам. Думаю, завтра вы сможете продолжить переброску экспедиции в долину.

Косински попробовал протестовать, но, ничего не добившись, удалился, кипя от негодования.

Подбежал Нгури.

– Сеньор капитан, я его узнал!

– Кого?

– Того сеньора, который по описанию сеньора Эчеверья заходил к сеньору Миллеру.

Эрнандес хотел выругаться, но лишь вздохнул.

– Где он?

– Разговаривает за одной из «Чульп» с тем голландцем, что был вместе с Эчеверья, когда мы с вами с ними говорили.

– Не Эчеверья, а Эчеверриа. Веди.

Нгури с азартом устремился вперед, как молодая гончая, учуявшая след зверя, но не оценившая по неопытности его размеров и силы. Выйдя за границу базового лагеря, оцепленного «гвардейцами» Эрнандеса, возле третьей «Чульпы» Сильюстани, стоявшей дальше других от скал, в кустах толы, они издали увидели Леона ван Хова в компании с каким-то странным субъектом. Хотя от увлекшейся разговором пары было добрых пятьсот футов, это не помешало Эрнандесу разглядеть незнакомца. Внешность его была отталкивающей: лет сорок—сорок пять, сутул, с широкими покатыми плечами и длинными руками, ноги не видны, скрыты кустарником, а лицо жуткое, свирепое, с глубокими морщинами, широкоскулое, глаза упрятаны глубоко под надвинутый низкий лоб, уши сплющены и свисают, как у летучей мыши. Встретишь такого один на один – инфаркт обеспечен. Ну и чудище! Рожает же земля таких. Явно не испанец, не абориген...

Незнакомец словно услышал мысли капитана, поднял нависающую над ван Ховом голову, поглядел в сторону приближающихся полицейских и... исчез, будто растворился в воздухе.

– Он? – коротко бросил Эрнандес.

Нгури, имевший такое же острое зрение, звучно сглотнул.

– Н-нет... это же... дьявол! А тот обыкновенный форзудо[28], одет в... черный, обтягивающий... трайе депортиво. Куда же он делся?

Ван Хов оглянулся на них, помахал рукой и двинулся навстречу.

– Какими судьбами, комиссар? Любуетесь на эти изумительные постройки?

– Кто это с вами разговаривал? – равнодушно буркнул Эрнандес. – Интересный тип, я раньше его здесь не видел.

– А, этот!.. – Ван Хов оглянулся. – Да, прямо скажем, не красавец. Предлагает услуги в качестве верхолаза.

– Как верхолаза? Может быть, скалолаза?

– Не вижу разницы.

Эрнандес улыбнулся.

– Что ж, экологу простительно не знать разницы, хотя она есть, и весьма существенная. Но почему он обратился к вам?

– Видимо, счел за начальство. У вас еще есть вопросы? – В голосе ван Хова послышались нотки раздражения.

– Пока нет.

– Тогда прошу извинить, меня ждут дела.

Голландец повернулся и как колобок покатился к лагерю.

– Вот что, малыш, – сказал Эрнандес, глядя ему вслед. – Осмотри-ка здесь все потщательней. Если встретишь его ушастого собеседника, попытайся установить, где живет и кто он.

– А того, которого я узнал?

– И его тоже. Не нравится мне этот эксперт из ООН, больно уж прыток.

Капитан вернулся в управление, и скучающий Хулио сообщил ему весть о прибытии из Женевы эмиссара Интерпола.

– Не понял! – удивился Эрнандес. – Он что же, прибыл прямо в Пикаль, минуя столицу?

Дежурный по управлению кивнул.

– Он велел... извините, просил встретиться с ним в семь вечера, здесь, в Геренции...

Капитан подумал.

– Это становится интересно. Черт с ним, подожду. Как его зовут, назвался?

– Драган Милич.

ОКРЕСТНОСТИ ПИКАЛЯ —

ДОЛИНА ПИРУА