Заповедь Варяга

Варяг ждал Егора Сергеевича. Нестеренко почему-то запаздывал. Он должен был появиться у Варяга еще вчера, но его все не было. Это выглядело более чем странно — академик всегда держал свое слово. Варяг тревожился.

И вот наконец Егор Сергеевич объявился.

— Что-то случилось? — это была первая фраза, которой Варяг обратился к учителю.

— Ничего особенного, — пожав плечами, отвечал Нестеренко. — Я просто задержался. На то были причины. Все-таки что-то неладное происходит в Питере.

— Что еще? — вскинулся смотрящий.

— Кто-то хочет пришить Ангела. Причем так хочет, что в последний раз наш посланец едва остался жив, — доложил Егор Сергеевич.

— Та-ак, — протянул Владислав. — И кто же этот кто-то?

— Пока не знаем, но есть подозрение, что это дело рук вице-губернатора Лукьянова.

— Вроде припоминаю такого, — задумался смотрящий.

— Он видный политик. Безжалостен к врагам, большой любитель клубнички. Я тут подключил Ефимовича. Он обещал достать компромат на эту «палку в колесах».

— Да, видать, еще та падла — этот Лукьянов, — жестко проговорил Варяг. — Ангел знает, кто ему ливер продырявить собирается?

— Пока нет.

— Ладно, пусть и не знает. Ему это ни к чему. Вы за ним по-прежнему смотрите, по возможности оберегайте. Ему свои обязанности выполнять надо, а остальное — наше дело. Хочу еще сказать вам, что в Питере действительно как-то неладно. Боюсь, что операция с заводами сорвется. Что ж, из этого надо хотя бы извлечь какую-то пользу. Что-то тамошний казначей, Ефимович, туману напускает. Да и остальные близки к беспределу. Вот мы и засветим их всех, почистим свои ряды. Нам отступники от закона не нужны.

— Как скажешь, Владислав. Дела по твоему освобождению идут своим ходом. Жди, я еще приеду. — Нестеренко поднялся.

— Если у меня возникнут вопросы, я вам позвоню, — сказал Варяг и, заметив удивленно вскинутые брови учителя, добавил:

— У меня тут крупный базар с хозяином был…

— Узнаю своего ученика, — причмокнув, похвалил Нестеренко. — Так и держись, мой мальчик. Недолго еще… — с этими словами Егор Сергеевич направился к выходу.

***

Сегодня утром в своем почтовом ящике вице-мэр обнаружил небольшой пластиковый пакет с видеокассетой. Интересно, кто его подложил? Подобных сюрпризов вице-мэр не терпел. Охранники толком тоже ничего не смогли сказать, только невнятно бормотали о том, будто бы приходил какой-то молодой мужчина и, показав документы сотрудника ФСБ, поднялся этажом выше. И все! Внешность «сотрудника» они совершенно не запомнили. Прокрутив начало видеокассеты, вице-мэр злобно скрипнул зубами. Если эта запись попадет на экраны телевизоров, то его амбиции по поводу дальнейшей политической карьеры можно будет похоронить навсегда. На минуту у Руслана Юрьевича случился паралич воли. Спокойно, надо собраться, это еще не конец! Как раз в этот момент раздался телефонный звонок.

— Я надеюсь, вам понравился мой подарок. Он, конечно, очень скромный, но весьма содержательный.

— С кем я разговариваю? — закричал в трубку вице-мэр.

— Это неважно, Руслан Юрьевич. Важно то, чтобы мы понимали друг друга. Вы согласны со мной? — Неизвестный явно издевался над ним и проделывал это очень изысканно. Правила игры он знал отменно и держал на руках с десяток козырей, которые придавали ему ощущение силы.

— Говорите, я слушаю, — вице-мэр призвал на помощь все свое самообладание.

— Судя по тому, как вы разговариваете, у меня имеются основания полагать, что отснятый материал произвел на вас сильнейшее впечатление. А сцена в сауне! Ну, прямо пособие по…

— Какого дьявола! Телефон может прослушиваться! — заорал в трубку Руслан Юрьевич.

— А вот об этом вам не стоит беспокоиться. Мы, конечно, не ФАПСИ, но о чистоте линии уже позаботились. Ладно, не буду вас травмировать. Нам нужен тендер… — перешел к делу незнакомец.

— Это невозможно!

— Тогда мы можем предоставить в соответствующие органы запись вашей беседы с Ильфаном, — загнусавил в трубке вкрадчивый голос.

— Я вас понял, — сдавленно отозвался вице-мэр. Ильфан был один из тех киллеров, чей выстрел стоил не менее ста пятидесяти тысяч долларов. Его винтовка никогда не делала осечек, и если за дело брался специалист такого уровня, как он, то можно было смело заказывать свечку за упокой того, на кого указали Ильфану. Как только содержание их разговора станет известно кому-то третьему, то счет земной жизни Руслана Юрьевича пойдет даже не на дни — на часы! Но как они узнали?! Разговор с Ильфаном происходил с глазу на глаз.

Выстрел должен был прозвучать через восемь дней в двенадцать часов дня с крыши пятиэтажного дома. Стрелять нужно было по «шестисотому» «Мерседесу» с затемненными стеклами. В это самое время глава Санкт-Петербурга направится на важную встречу. После этого выстрела власть в городе автоматически свалится в руки Руслана Юрьевича, а это, господа, большие возможности. В преисподнюю летела не только четко спланированная операция, но и его собственная жизнь. Как только Ильфан узнает, что раскрыт, он без всякого сожаления прострелит лоб своему заказчику.