Записки успешного манагера

Яндекс выдал кучу ссылок. Пошла по первой попавшейся. Вот тебе раз. Бутч — женщина, которая в лесбийском союзе берет на себя роль мужчины. А я тут при чем? А Мимозина при чем? Неужто Юлька заподозрила нас в том, что мы занимались в туалете чем-то неприличным?

Прибежала Мимозина.

— Знаешь последние новости? — выпалила она с порога.

— Знаю, мы с тобой лесбиянки, я — бутч, а ты моя жена, — ответила я.

— Я этой сплетнице покажу, я ей такое устрою, будет пятый угол искать, дура несчастная.

Выяснилось, что о моих с Мимозиной наклонностях уже знают сотрудники всех офисов на нашем этаже.

Мимозина куда-то убежала, через несколько минут вернулась и стала как-то подло хихикать.

— Ты чего? — спросила я.

— Ничего, я Юльке вирус отправила по электронной почте.

— Откуда?

— Из соседнего офиса, там у меня знакомый программист работает, Вадька, друг мой давнишний. Он ей зараженный файл отправил. Как только она его откроет, у нее на экране начнут появляться голые мужики.

— И долго они будут появляться? — поинтересовалась я.

— Долго, ой долго, — довольно улыбнулась Мимозина, — пока систему не переустановят, а для этого придется Вадьку вызывать и деньги ему платить.

— Тоже хорошо, — вздохнула я.

— Не расслабляйся, сейчас будем логотипы тестировать, которые Швидко вчера сделал, — сказал Мимозина и пошла созывать народ.

Ох уж эти тестирования, опять все будут говорить что попало. Ромашкина в тестировании участвовать отказалась, сославшись на шквал работы. Врет ведь, сидит, смотрит на Леголаса на экране и вздыхает. Несчастный человек Надо ей Толкиена вернуть. Что-то неинтересно мне его читать. Основных персонажей я уже знаю, а вникать в подробности скучно.

Сели в круг, Мимозина раздала всем по листику с распечатанными логотипами, и началось тестирование.

— Какие ассоциации у вас возникают при виде этих логотипов? — спросила она.

— Мне они напоминают маяки, — сказал Чайка.

— А мне стрелы, — ответил программист.

— Во времена моего детства у бабки на хуторе мужик жил, такой же был длинный и корявый, мы его еще Смертью дразнили, — вздохнул технический дизайнер.

— По-моему, это похоже на мужской половой орган, — сказал коммерческий директор, поглаживая свою бородку.

— А у тебя одно на уме, — заметила Мимозина.

— А мне говно напоминает, — изрек арт-директор, — потому что Швидко решил в очередной раз отмазаться и нарисовал что попало.

Благо Швидко в этот момент не было в офисе, а то бы он точно врезал Мишкину.

— А ты что думаешь? — спросила Мимозина.

— Я вижу что-то похожее на строящуюся башню — логотип ведь для строительной компании? — высказалась я.

— Много ты понимаешь, — буркнул Мишкин и пошел курить.

— Спасибо, все свободны, — проговорила Мимозина и отправилась что-то печатать.

Я решила составить компанию арт-директору в курилке, поинтересовалась драгоценным здоровьем его кошек и напомнила, что сегодня мне нужно показывать эскизы сайта. Мишкин рявкнул, что он не кретин, что эскизы давным-давно готовы и ждут меня.

Поблагодарила его и пошла в офис. Мимозина сидит перед компьютером и лихорадочно клацает мышкой. Программист бегает вокруг нее с криками, что какая-то сволочь снова заразила нас вирусом.

Подошла поближе. На экране у Мимозиной скачут голые мужики.

— Все, конец, вырубай комп скорее, — заорал Челочкин.

Мимозина вместо адреса Юльки из соседнего офиса дала Вадьке-хакеру свой.

Пришел Швидко и написал мне письмо: завтра мы приглашены на ужин к Юле Назрановой и Семену. Поинтересовался, понравился ли мне фильм.

Написала в ответ, что картина достаточно странная и он мог бы предупредить меня, что она не для семейного просмотра.

Швидко извинился и сказал, что принес мне еще один японский фильм, о летающих феях.

Я поинтересовалась, нет ли там откровенных сцен.

Нет, там только целуются, — ответил он.

Пока программист чинил комп Мимозиной, мы с ней пошли пообедать.

— Тебе не кажется, что со Швидко происходит что-то странное? — спросила она.

— Нет, а с чего ты взяла?

— Да так Какой-то он ходит возбужденный, радостный. Логотипы эти в виде фаллических символов. Наверно, у него баба завелась, — сказала Мимозина и многозначительно посмотрела на меня.

— Ну, я этого не знаю, — ответила я.

— Точно? — не унималась Мимозина.

— Точно.

— Надо с ним поговорить. Бабы бабами, а работа прежде всего.

Как же, так я тебе и скажу, что у нас роман в самом разгаре. Потом будешь дуться на меня.

Вернулись в офис. Компьютер починили, и Мимозина села работать. Отправила заказчику листовку с огурцами.

Через пятнадцать минут позвонил клиент: в целом его все устраивает, но огурцы на тарелке надо разложить веером.

— Мы сегодня все переснимем, — заверила Мимозина.

Вызвала фотографа. Тот возмутился и категорично заявил, что раскладывать огурцы веером — моветон и признак дешевизны.

— Так в дешевых ганделыках огурцы подают, — сказал он.

— Переснять! — стукнула кулаком по столу Мимозина.

Фотограф охнул и полез в холодильник. В холодильнике стоит банка с опятами: огурцы и помидоры пропали.

— Где?! Кто сожрал?! — взревела Мимозина.