Записки сыщика

— В тот самый день, — сказал он, — когда мы с вами расстались на бульваре, Яков (так звали незнакомца) повел меня в ту самую харчевню, где вы с ним встретились случайно в первый раз. Он тотчас послал за своим знакомым П., который не замедлил скоро явиться. Поздоровавшись с Яковом, он уселся, и между ними за чаем начался разговор. Прежде всего Яков сказал ему о моем желании с ним познакомиться и заверил, что я человек "мертвый"- ткни ножом, кровь не пойдет, а притом и из воды сухим вылезет. Не знаю, как принял он этот отзыв обо мне, но спросил, где я торгую и с кем живу. Я рассказал все откровенно, прибавив еще о трудностях торговли человеку без состояния. На что он заметил, что сам рассмотрит меня хорошенько, а где, как и когда, того не объяснил. Поэтому я, по совету Якова, к вам и не приходил. Вчера же часов в 9 вечера он четыре раза прошел мимо моей лавки взад и вперед, прежде чем войти внутрь. Увидав, что в лавке только мальчик и я, он сказал мне: "Пойдем-ка куда-нибудь выпьем чаю". Мы отправились в одну из отдаленных харчевен, где сидели два неизвестных мне человека, по-видимому, извозчики. После того как мы спросили чаю, он вынул вот этот самый сверток бумаги и подал его мне со словами: "Вот тебе пока, на пробу, а если что окажется сомнительным, приноси назад, я обменяю".

— А сколько нужно денег? — спросил я.

— Да дай красненькую, если есть, после сочтемся. Друг друга обижать не будем, мы один другому пригодимся.

Я положил сверток в карман и предложил ему что-нибудь выпить.

— Хорошо бы пуншику или пивца, — сказал он; что я тотчас и потребовал.

Выпив порядком, мы начали между собою говорить уже откровенно. Я заметил, что он меня уже совершенно не боится. Между прочими разговорами он сказал мне, чтобы я ходил к нему без опаски в любое время, потому что у него в квартире никаких работ не ведется- все происходит в таком месте, к уда если и черт, не зная, зайдет, то непременно сломит себе ноги.

— А если тебе понадобится, как же ты туда ходишь? — спросил я.

— Я-то знаю, как туда идти. Надобно держаться крепче за веревку, протянутую сверху, и не надеяться на лестницы, наставленные кое-как. Когда там мой товарищ работает, он не дремлет и ухо держит востро. Притом я всегда на страже внизу. В случае чего стоит только дернуть за протянутую веревку, и дело кончено: все полетит в котел и формы изломаются.

— Да скажи мне, Бога ради, откровенно: неужели он не боится, что об этом узнают полицейские и будут следит за ними?

— Пожалуйста, следи. А что возьмут? Одно только и есть средство его поймать: если во время его отсутствия забраться днем на мельницу и заглянуть за пустые кули и мешки с толченым мышьяком, который он употребляет в растопленный свинец для дроби. Так, может и поймают, а иначе нельзя. В этом он уверен. Да что об этом толковать, волка бояться, так и в лес не ходить.

— Позволь еще у тебя спросить: могу ли я эти деньги пускать здесь в ход, не выйдет ли из этого чего худого?

— Нет, своим близким соседям не пускай, а сбывай их деревенским мужикам, приезжающим с овсом, мукою и крупой.

— Да как же я это буду делать? Ведь мужики-то будут знать мою лавку?

— А вот как: у тебя есть короткие приятели и задушевные знакомые кулаки?

— Есть.

— Так вот, ты попроси их для себя купить. Пускай они и отдадут за тебя выданные тобою им деньги, и дело с концом. А лучше всего, по-моему, с этими деньгами отправиться на своих лошадях в дальние губернии по ярмаркам и там их сбывать.

— Да разве вы их еще не сбывали? — спросил я.

— Как не сбывать. Сбывал через калашников около застав проезжим пьяным мужикам. Правда, только четвертаки да трехгривенные, целковых-то еще вышло мало, а делать их удобнее, да и пользы больше.

Не зная, о чем еще говорить, я сказал, что пора домой.

— Пожалуй, — отвечал он, — пора. 11 часов, а мне идти далеко.

На дороге я сказал ему, что по его совету, пожалуй, отправлюсь на Украину или куда-нибудь в другое место.

— Только, — добавил я, — с безделицей ехать не годится. Хорошо бы иметь при себе по крайней мере тысяч пять рублей.

— Дело за этим не станет, лишь бы был материал.

— А сколько нужно материала? — спросил я.

— Рублей на 50 серебром. Если у тебя есть лишние деньги, так давай, с завтрашнего же дня работа и начнется, пойдет как по маслу.

— Пожалуй, — сказал я, — только не сегодня, а завтра.

— Ну, завтра так завтра. — Простившись со мной, он пошел совершенно пьяный, сказав, что будет ждать меня утром с деньгами.

Вот что сообщил мне лавочник.

Выдать денег я не согласился, потому что это будет против закона. Я велел ему узнать, когда они будут работать со своим материалом, а потом объяснить, что денег обещал дать им по пьяни. На самом деле из-за стесненных обстоятельств он этого исполнить не может.

Кроме того, я попросил его войти к ним в доверие и побывать на мельнице, чтобы разузнать, есть ли какая опасность и как можно ее избежать.

Через день лавочник пришел ко мне рано утром и объявил, что на мельницу попасть не трудно, что он может провести туда и меня, ибо видел, что только одна лестница снизу отнимается, а другие укреплены.