Записки сыщика

- Невеста, батюшка, девушка такая славная, - отвечала она мне. - Да она того и гляди прибежит к нам за Машей, - они вместе вышивают. "Ну, слава Богу, - подумал я - авось что-нибудь да начнется". Тут вошла в комнату ваша дочка, помолилась Богу и всем поклонилась. Я у нее спросил о вас. "Тятеньки нет дома. Он уехал в город", - отвечала она мне. "Как вы, сударыня моя, сказал я ей,- трудолюбивы, хлопочете, верно, все о домашнем, что так ранехонько поднялись". - "Да разве рано - 9 часов. Бог приведет быть замужем, так и раньше будешь вставать, а то, пожалуй, муж назовет барыней", - засмеялась она. Это было сказано кстати. После я еще с ней поговорил - она такая добрая и словоохотная, вся в тятеньку.

- Ну, а жених-то с ней говорил? - спросил Палисандров.

- Нет, ничего не говорил, он только искоса на нее посматривал, да постукивал по столу пальцами.

- Что ж это он у нее ничего не спросил-то? Она бы ему что-нибудь ответила.

- А Бог его знает, ведь он такой дикий! Да, впрочем, обойдется.

- Ай да молодец! Спасибо тебе, что показал ему мой товар. Что ж он после-то говорил?

- Он только и сказал: "Девушка-то хороша, да есть ли за ней приданое?"

- Ну, а ты что ему на это отвечал? - дрожавшим голосом спросил Палисандров.

- Не беспокойтесь, промаху не дам. Я сначала расхвалил вас и хозяйку вашу, как нельзя лучше, а потом сказал, что за приданым дело не станет, лишь бы жених был человек стоящий. Да полноте сомневаться-то, положитесь на меня, я уж знаю, где и как следует ударить в такт. Вы, кажется, видите и сами, что если бы у него не было желания и ему бы не нравилась ваша дочка, так он не сказал бы, что нужно еще раз посмотреть лошадку и дело покончить. Ведь это, собственно, и относится к тому, чтобы еще раз взглянуть на вашу дочку.

- Ты смотри меня предупреди, когда поведете к нам в дом. Я тогда постараюсь затащить его к себе, а жене велю дочку принарядить: она у меня в наряде-то просто красавица.

- Это будет очень хорошо. Бог милостив, я думаю, что он из рук моих не вывернется.

- Ах, дай-то Бог, - в свою очередь произнес Палисандров и, поднявши бокал с вином, он выпил его поспешно. - Ну, теперь скажи, любезный мой сват, если это состоится, то сколько денег я тебе должен дать за твои труды?- спросил Палисандров у сводчика.

- Ну, сударь, это уж вы лучше меня знаете: чего я буду стоить, тем меня и наградите.

- Экий ты, бестолковый! Тебе известно, что уговор лучше денег.

- Да что за уговор, дело я делаю по совести, надеюсь, вы меня не обидите.

- Ну, спасибо тебе за доброе слово и расположение!

После этой беседы Палисандров отправился домой. Подъехавши к дому, он увидал, что дочь и жена выглядывают в окошко.

- Эй вы, вороны! - закричал он, - что выглядываете? Это я.

На дворе его встретила кухарка Анна.

- Ну что, Анна, - сказал он ей, - чувствует ли твое сердце, что у тебя скоро будет новое платье и фартук?

- Не знаю-с!

- А я тебе говорю: будет! Молись только Богу да язычок свой держи на привязи. За Феклушу жених сватается! Дура, надо вести себя поосторожнее.

- Дай-то Бог, в добрый час начать вам свадьбу! Что же, сударь, я вам служить готова.

- Не о службе речь. Если кто будет у тебя спрашивать: как, мол, живут, да есть ли у дочери приданое, знай, чего сказать.

- Помилуйте, да могу ли я о вас сказать что-нибудь такое нехорошее? Слава Богу, живу у вас как у отца родного - всего у нас вдоволь.

- То-то, пустяков-то не болтай! Смотри, будь поаккуратнее: ты знаешь нынче люди хитрецы.

В это время послышался на лестнице голос жены:

- Что ты там разболтался, что не идешь в комнаты?

- Иду, иду, моя сударушка. Я должен был поговорить с Анной о деле - я небось хозяин, а не чужой какой. Следует приводить все в порядок.

- Без твоего распоряжения у меня все в порядке, - сказала жена.

- Феклуша, Феклуша! - входя в комнаты, закричал Палисандров.

- Сейчас, тятенька, сию минуту-с!

- Полно там заниматься пустяками-то, брось все!

Феклуша, выбежав из столовой и поцеловав у отца руку, спросила:

- Что вам угодно?

- Ты знаешь ли, что тебя смотрел жених?

- Какой жених? - сконфузилась Феклуша.- Я никакого жениха не видала.

- Вот то-то и выходишь ты ворона. Да ты разве не видала вчера у Сидора Обдувалова молодого человека и с ним другого, такого маленького роста мужчину, похожего на еврейчика. Они приезжали к нему смотреть лошадь.

- Ах, видела. Да неужели это жених, тятенька? Он какой-то бирюк, ни с кем не говорил и на всех смотрел исподлобья, точно дурачок какой-то.

- Молчи, глупая, ведь у него капитала-то собственного двести тысяч рублей. Если Бог приведет тебе выйти за него замуж, так ты ходить будешь в золотых и серебряных платьях, а ездить в коляске, а не на извозчике каком-нибудь за гривенник. Молись-ка Богу, чтобы жених взял тебя. А то ты знаешь ли, на этот капитал сто невест найдется первого сорта и не таких, как ты, пузырь дождевой.

Феклуша, опустив глаза в землю, рассмеялась, а потом, взглянувши на мачеху, сказала:

- Маменька, неужели я не более пузыря?