Записки сыщика

- Ах, Катерина Прокофьевна, и вы после всей такой тревоги хотите еще ехать в Москву?! Да что вы, о двух головах, что ли? Боже вас сохрани отдаваться на мучение! Куска хлеба, что ли, у вас нет? Слава Богу, есть. Проживете и без него... Ах ты, Господи Боже мой, на что люди решаются... Я скажу вам про себя: случись это со мной, да я бы ни за что на свете не решилась не только ехать, но даже с таким человеком и переписку-то вести... Что это такое? Господи помилуй! На каждом шагу за чужие преступления мучить себя! Я скорее соглашусь по миру идти, нежели находиться под командой беглого солдата. Бог с ним и с его богатством, нажитым окаянщиной!

Катерина Прокофьевна заплакала и сказала:

- Что же мне делать-то? Научите меня, Ольга Петровна, как от него отделаться? Ведь он мне прислал деньги.

- Погодите, я посоветуюсь с мужем. Бог милостив! Мы вас не допустим горе мыкать и бояться беглого солдатишки.

Недели через две, по случаю хозяйкиных именин, у хозяина Катерины Прокофьевны была пирушка. На эту пирушку собралось много гостей, в числе которых находилась и Катерина Прокофьевна, которая, как своя домашняя, разливала чай и подавала его, попросту, без церемоний, гостям вместо кухарки, потому что та в это время была занята приготовлением закуски. На этой пирушке присутствовал неизвестный Катерине Прокофьевне человек, одетый по-немецки. Он сидел с самим хозяином в спальной комнате и о чем-то тихо с ним разговаривал. Увидав Катерину Прокофьевну, входившую с подносом, этот неизвестный подозвал ее к себе и сказал:

- Катерина Прокофьевна, будьте так добры, дайте мне адрес в Москве вашего знакомого Василия Никитина. Будьте уверены, я вас от всех неприятностей отстраню и сохраню в тайне все, переданное мне вашим хозяином, моим добрым приятелем.

- Не опасайтесь ничего, Катерина Прокофьевна, - сказал в свою очередь хозяин. - Этот барин - мой старинный приятель, можно сказать, друг, а потому отдайте ему адрес, да и письма вашего Василия. На кой черт они вам нужны? Вам ведь с ним уже не детей крестить, и вы его уже больше нигде не встретите. Да и крестного его отца письмо отдайте, в котором он извещал вас о побеге. Что вам с таким народом мучиться-то? Бог милостив, будете жить во сто раз спокойнее. А их приберут к рукам. Не правда ли, ваше благородие? спросил хозяин гостя.

- Правда, истинная правда. Преступников не должно укрывать: пред Богом - грех, да и перед людьми стыдно, - сказал неизвестный.

Катерина Прокофьевна, не ожидавшая такого разговора, сильно сконфузилась и едва могла сказать:

- Я боюсь, чтобы не вышло для меня чего худого.

- Ну, полноте же сомневаться, - ответил хозяин. - Когда я и жена моя принимаем в вас участие, так какое же тут может быть для вас худое дело?

Катерина Прокофьевна отправилась в свою комнату, вынесла оттуда три письма и, подавая их неизвестному барину, сказала:

- Будьте милостивы, защитите сироту!

Рассказ 28

(Окончание предыдущего рассказа)

Неизвестный барин был не кто другой, как полицейский чиновник. Взяв письма, он на другой день отправился к своему начальнику, от которого, получив надлежащее предписание, отправился в Москву.

В Москве он остановился под именем приказчика, торгующего полотнами, на том самом подворье, которое было указано в письме. Он начал следить и всматриваться в каждого приходившего на подворье, потому что о приметах Василия Никитина он знал со всеми мельчайшими подробностями. Катерина Прокофьевна даже сказала, что у него левое ухо сверху рассечено надвое - на кулачном бою, когда еще он жил на фабрике.

Приласкав коридорного служителя, он, обсуждая с ним торговые заведения, спросил:

- Что, Иванушка, не останавливалась ли у вас на подворье молодая женщина, Катерина Прокофьевна, недели три тому назад? Она сюда хотела приехать для покупки ситца у здешних фабрикантов.

- Эту женщину уже не одни вы изволите спрашивать, - отвечал коридорный. - О ней раза четыре у меня спрашивал пивщик с Немецкого рынка.

- А как зовут этого пивщика?

- Я, право, не знаю.

- А где он торгует?

- И этого не знаю. Слышал, что на Немецком рынке, а где именно, не спрашивал.

- Как бы это узнать? Мне с этим человеком нужно увидеться, потому что он родственник Катерины Прокофьевны, двоюродный брат, да и человек-то он отличный.

- Да это видно и по обличию, что он человек-то хороший и, должно быть, непьющий. Лицо у него такое бледное. Если вам угодно, я спрошу о нем у нашего дворника: он по пьяной части ходок и всех пивщиков в нашей стороне знает наперечет.

- Пожалуйста, спроси.

Через полчаса коридорный вернулся и объяснил, что пивщика зовут Федором Игнатьевым, а торгует он близ часовни, возле трактира.

- Спасибо тебе, дружок. За это вот тебе на чай двугривенничек.