Записки сумасшедшего

Мы встретились на берегу ручья, стояла поздняя осень, ярко-желтые и багровые листья окружали нас, мы стояли неподвижно в полушаге друг от друга, не в силах вымолвить ни слова, я смотрел в ее побледневшее лицо с опущенными веками глаз, она задрожала и, всхлипнув, бросилась ко мне на грудь, я стоял, обняв ее плачущее тело, из моих глаз не вытекло ни слезинки, но где-то внутри, в моем сердце, что-то очень сильно сжалось, мы стояли, обнявшись, и я думал о том, как было бы чудесно проснуться и понять, что это всего лишь сон…. Спустя несколько минут она села в паланкин, и кортеж тронулся в столицу, а я остался стоять в зарослях у ручья, и белые пушистые хлопья снега, которые начали бесшумно падать на осенний лес, заглушали удалявшиеся шаги носильщиков. Я подумал, что падающий снег говорит мне о том, что наше расставание надолго, не раньше чем до весны… Затем у меня возникла мысль сделать сеппуку, и я даже мысленно представил себе, как кровь фонтаном хлещет из брюшной артерии на снег, и невыносимое наслаждение смерти охватывает всю мою сущность, я лечу куда-то высоко над лесом, вижу удаляющийся паланкин, гору Фудзи, море… Моя рука было схватила рукоять катана, но сучок, треснувший под ногой, вывел меня из транса, и я, собрав дух, медленно пошел к себе на службу…

Вы спросите, как я оказался в Москве со всеми ее причудами, бульварами, таксистами и весьма плотным трафиком? Должен заметить, это весьма долгая и запутанная история, прояснить которую мне мешает упомянутый мной хаос мыслей. Я должен сосредоточиться, чтобы найти свой внутренний покой, и возможно тогда мой внутренний голос скажет, что мне делать дальше. Пока же я не предпринимаю ничего и жду своего часа….

С госпожой У. я встретился ранней весной, когда начала цвести сакура, приехав по делам своего сюзерена в столицу. Она встретилась мне посреди шумной торговой улицы в компании двух молоденьких служанок, и увидев меня, чрезвычайно обрадовалась и подошла ко мне, сделав учтивый поклон. Я тоже очень был рад ее увидеть, и отметил про себя ее дорогие наряды, и появившуюся стать замужней дамы… В моем сердце снова что-то заскребло, но я не подал этому вида.

Однако, не в силах преодолеть магнетическое притяжение друг к другу, мы вновь встретились у меня в гостинице поздним вечером, когда стало темно. Она пришла ко мне, и мы любили друг друга, как мужчина любит женщину и женщина мужчину, без слов, без имени, страстно и беспамятно… Эти встречи повторялись и становились раз от разу все более страстными, пока нам не пришлось прервать их в силу обстоятельств.

Так прошло тринадцать лет.

За это время я успел дослужиться до тысячи коку риса в год, принял участие в нескольких военных кампаниях, а госпожа У., о чем я навел справки, приблизительно год спустя после нашего расставания родила сына. Я снова встретил ее с уже подросшим ребенком на улице в Эдо, они шли в сопровождении слуг, и когда поравнялись со мной, я увидел ее сияющие от радости глаза. Я сделал учтивый поклон и сказал, что очень рад видеть госпожу в здравии. Она поклонилась в ответ и представила мне своего сына: – Кекутиё, – сказала она, -он копия своего отца во всем, и в характере тоже. Я посмотрел на него, и увидел в нем что-то неуловимо знакомое, виденное мною раньше когда-то очень давно, но я не мог вспомнить где… Паренек сделал короткий поклон, и его движения, манера, с которой он его выполнил, невольно заставили меня проглотить подступивший комок в горле. – Хай, – ответил я, и поклонился снова. Она улыбнулась одними уголками глаз, вокруг которых я заметил начинающие появляться тонкие морщинки, но в целом госпожа У. выглядела бесподобно, и я почувствовал, как во мне снова, несмотря на прожитые годы, поднимается неуемная волна страсти…

…Я снова продолжаю эти записи, несмотря на происшедший в последние дни переворот в моем сознании. Это возвращение обнаженной реальности настолько выбило меня из сил, что я долго не мог собраться с мыслями, однако теперь я вижу, что их хаос начал принимать некую упорядоченную структуру.

Несколько дней назад я составил план побега из клиники и почти его исполнил, но теперь я не вижу смысла в этом побеге. Пожалуй, я проведу остаток своих дней здесь, ибо только постоянные дозы транквилизаторов способны остановить мое желание смерти, которое опасно и для меня, и для окружающих меня ни в чем не повинных людей.