Записки следопыта

Ох, какая тут среди бандитов поднялась паника! Послышался душераздирающий вопль Главаря, которого Ингус схватил за ногу. Лазутчик тут же поднял руки вверх, а Ингус, действуя быстро и точно, успел перекусать едва ли не всю группу, вырвал у старика трость… Крики бандитов подхватило эхо. Такой поднялся шум, словно целая рота затеяла перекличку. Нарушители, вышло, сами себя убедили в том, что окружены. На такой эффект я, признаться, и не рассчитывал. Но да не растерялся. Приказал задержанным поднять руки, а сам присел, чтобы на фоне неба лучше видеть их всех. Озираясь растерянно, они покорно подняли руки.

— Загайнов, Козлов, Лаврентьев, — громко перечислял я фамилии, — всех держать под прицелом!

Выхватив из деревянной кобуры маузер, вышел к банде и приказал:

— Бросай оружие, вон в те кусты, быстро! И все, что в руках!

В кусты полетели револьверы и ножи, фонари, а также банки — как потом выяснилось, с опиумом.

Все ли выбросили? Вот Главарь едва заметным движением опустил руку в карман и так стоял, пристально глядя на меня. «Сейчас выстрелит!» — подумал я. И в этот момент на Главаря набросился Ингус, сбил с ног, вцепился клыками ему в запястье. Я достал из кармана поверженного бандита пистолет и быстро начал обыскивать остальных. Подумал: «Сейчас опомнятся», — и тут же пронзительно, истерично закричал старик:

— Обманывают!

В ту же секунду его повалил Ингус.

— Взвод, окружай! — командовал я. — При попытке к бегству стрелять без предупреждения. А вам, бандиты, строиться попарно. Козлов и Загайнов — замыкающие конвоя!

И веря мне, и не веря, бандиты все же выполнили приказ. После команды «Шагом марш!» побрели, озираясь.

В том, что они скоро разоблачат мою мистификацию с многочисленным конвоем, я не сомневался. Но боялся другого — того, что луна, в это время освещавшая местность, снова скроется за тучами. Разбегутся в разные стороны — гоняйся за ними в потемках. И еще одно весьма неприятное обстоятельство удручало меня: обыскать всех нарушителей я не успел, старик помешал.

Бандиты тоже следили за луной. И готовились к схватке: замедлив шаг, пытались перегруппироваться, до минимума сократить дистанцию. Словом, положение осложнялось. В какой-то момент в сознании промелькнуло: «Стоит ли испытывать судьбу? Не лучше ли прямо сейчас открыть по ним огонь? В живых оставить двух-трех, их и доставить на заставу». Логичный вроде бы ход мыслей. Но мне от них стало не по себе. Устыдился, да так, словно уже совершил что-то предосудительное. Отмел смущавшие меня помыслы, собрал волю.

Вовремя справился я с малодушием: и нескольких метров не прошли — спряталась за тучи луна, почти мгновенно.

— Ингус! Порядка не вижу!

Друг мой сообразил, что нужно делать. Перебегая от одного бандита к другому, стал кусать их за ноги, подгоняя, пресекая малейшую попытку приблизиться к кустам, обернуться. Нарушители тоже оценили сообразительность Ингуса, повиновались, заслышав его угрожающее рычание. Впрочем не так они были просты.

Внимательно наблюдая за каждым их них, я еще прежде понял, что бандиты провоцируют Ингуса, заставляют побегать и одновременно дают ему возможность почувствовать себя хозяином положения. Я снова прикрикнул на них, провокация прекратилась, вся группа демонстрировала полное послушание. Теперь я ждал выстрела. И он прозвучал. Пуля просвистела чуть левее виска. А нарушители кинулись врассыпную — кто в кусты, кто вперед по тропе. Не целясь, ориентируясь на треск ломаемых сучьев, я выстрелил и услышал, как кто-то, вскрикнув, упал. Из кустов по другую сторону тропы доносились злобное рычание Ингуса и истошные крики еще одного бандита. Третий, здоровенный, настоящий верзила, хотел навалиться на меня.

— Стоять! Ни с места!

Не окриками — выстрелами пришлось его остановить. Ингус тем временем сбил с ног старика, набросился на Главаря. Отчаянно отбиваясь, тот призывал сообщников поскорей пристрелить собаку. Я поспешил на выручку другу. Прицельно, с крайней осторожностью, выстрелил. Свист пули заставил Главаря на мгновение замереть.

— Стоять! — закричал я во весь голос. — Всех перестреляю, только двиньтесь!

На мое счастье луна вновь осветила падь. Главарь как ни в чем не бывало поднял руки. Его примеру последовали остальные.

И тут раздались выстрелы — вдалеке, потом ближе. Засветились в ночном небе ракеты. Это спешили мне на помощь товарищи — Козлов, Лаврентьев, Загайнов…

Когда об этом задержании рассказал читателям Евгений Рябчиков, пришла к нам с Ингусом известность, а вместе с тем и тяготы славы, ее непредсказуемые последствия…

2

Хорошо помню февраль 1936 года. Вернулся из наряда. Накормил, напоил и почистил Ингуса, поговорил с ним и отправился на свидание с поваром. Насытившись, сижу в столовой, чай пью. Входит начальник заставы Усанов и вместо того, чтобы приятного аппетита мне пожелать, объявляет:

— Товарищ Карацупа, поздравляю. Вы награждены орденом Красного Знамени!

И протянул телеграмму из отряда.