Записки прокурора

- Вы задали старшему лейтенанту нужный вопрос, - сказал следователь. Четыре тысячи. По-моему, Калгашкина хотела всех убедить, что большую часть денег для паевого взноса дали родители. Видимо, доходы у нее, мягко выражаясь, не совсем законные, вот она и решила замаскировать их. Владимиру Гордеевичу этим тоже нужно заняться по линии магазина "Овощи-фрукты". Я говорю "тоже" потому, что меня прежде всего волнует, что якобы Калгашкина переплатила за получение квартиры пять тысяч. Попахивает взяткой... Помните, она жаловалась Бобошко, что из-за этого Бабаева ей пришлось еще дать кому-то две лишние тысячи?

- Не знаю можно ли так безоговорочно верить этому парню, - высказал я свои сомнения. - Да и говорил он с Бабаевым, кажется, не совсем трезвый.

- Можно, - с уверенностью произнес Орлов. - Я с Юрой уже беседовал. На этот раз парень был совершенно трезвый и повторил почти слово в слово то, о чем писал в редакцию и говорил вам учитель географии.

- А не сводит ли Бобошко счеты с Калгашкиной?

- Нет, Захар Петрович, не похоже. Вообще он производит неплохое впечатление. По-моему, Бобошко такой, как его характеризует Бабаев. Честный, искренний. Но какой-то потерянный, надломленный... Я помог ему устроиться лаборантом в санэпидстанцию. Пока ему там нравится. Так вот мы с ним часа четыре беседовали. Между прочим, Юра очень скоро разобрался, что за женщина Калгашкина, и расстался с ней. Хотя она до сих пор заманивает его к себе.

- Это так, - подтвердил старший лейтенант. - Домой Юре звонит и через приятелей передает.

- Вы бы слышали, Захар Петрович, как Бобошко возмущался, - продолжал Орлов. - Рассказывал, что как-то полдня провел в магазине Калгашкиной. Вы, говорит, товарищ следователь, не поверите. К ней все время приходят блатовики. С черного хода. Калгашкина отпускает им дефицит. Она ведь и заведующая, и продавец. В магазине, кроме нее, только еще один продавец, уборщица да грузчик. За свой дефицит она имеет из-под прилавка в других магазинах разнообразные вещи, деликатесы, книги. Представляете, собрание сочинений Фенимора Купера достала три комплекта. Бобошко спрашивает Калгашкину: зачем? Она ему отвечает: комплект диспетчеру автобазы, чтобы у магазина не было перебоев с транспортом; комплект дочери директора совхоза, чтобы зелень всякую и овощи отпускали в первую очередь, посвежее и побольше. Третий - пригодится...

Я вспомнил, что жена частенько говорила, как невозможно иногда купить в городе помидоры или огурцы, а у Калгашкиной - пожалуйста.

- Так вот, - продолжал тем временем следователь, - этот Бобошко говорит: вам, чтобы купить "Три мушкетера", надо полгода макулатуру собирать. А Калгашкина спокойно, без всякой макулатуры, купила двадцать пять экземпляров. И еще спрашивает: вы на Эдуарда Хиля ходили, когда в прошлом месяце он был на гастролях в Зорянске? Я отвечаю: нет, не попал, поздно позаботился о билетах. Юра говорит: не попали из-за таких, как Ирка, у нее на концерт Хиля было пятнадцать билетов. Через кассиршу... В общем, как он выразился, это настоящая мафия. И честным людям из-за них ничего не достается. Поэтому кругом дефицит.

- Ну а через кого она устроила себе трехкомнатную квартиру, с Бобошко не делилась? - спросил я.

- Этого парень не знает, - ответил следователь.

Орлов вызвал на допрос Калгашкину. Посоветовавшись, мы решили, что мне тоже надо присутствовать.

Когда заведующая магазином "Овощи-фрукты" ознакомилась с показаниями отца, матери, бабушки и сестры, полученными Фадеевым в Мокрой Ельмуте, она совершенно растерялась.

После нескольких вопросов, заданных следователем, я спросил у нее:

- Как же получается, Ирина Алексеевна, мне вы говорили одно, а на самом деле...

- Хотела я своих забрать к себе, честное слово, хотела! - стала убеждать нас Калгашкина. - Ведь родная им, не приемная! Старые они у меня. Я ведь вам тогда сказала, что мама испугалась, а вдруг им тут климат не подойдет. И знакомых нет никого, будут сидеть в четырех стенах как неприкаянные. Я ведь с утра до вечера на работе. Даже выходные дни приходится прихватывать. Материальная ответственность! Все тащат - уборщица, грузчик, шофера...

- Значит, то, что ваши родители дали вам часть денег на паевой взнос, неправда? - снова взял в свои руки разговор следователь.

- Деньги я сама накопила. Зарплата у меня приличная плюс премиальные. И что мне одной надо? Вы не верите, да? Не верите? - с каким-то отчаянием проговорила она. - Конечно, если работник торговли, то ему верить нельзя. Вот поэтому и приходится... - Калгашкина замолчала, комкая в руках носовой платок.

- Что приходится? - спросил Орлов.

- Выдумывать, - вздохнула Калгашкина. - Якобы родители помогли строить кооператив.

- Но зачем вам трехкомнатная? - продолжал Орлов.