Записки о поисках духов

Он истребил всех трех тварей. После этого злодейства на станции утихли, и уже больше ни с кем там не случалось бед.

XVIII. 439

Во время царства У в округе Лулин в комнате на втором этаже главной почтовой станции завелась нечисть. Все ночевавшие там умирали. По этой причине никто из чиновников-гонцов не смел оставаться на станции на ночь.

Уже в наше время Тан Ин, уроженец округа Даньян, весьма отважный воин, был послан в Лулин и остановился на ночлег на этой станции. Служители предупреждали его, что этого нельзя, но Ин их не послушал. Сопровождающих он отослал наружу, а сам устроился на станции, вооружившись только кинжалом.

Прошла третья стража. Вдруг стало слышно, что на станцию кто-то стучится. Ин издали крикнул:

— Кто там?

— О вас необходимо доложить ревизору — правителю округа, — последовал ответ.

Ин позволил человеку войти. Получив необходимые сведения, человек ушел. Через некоторое время на станции снова раздался такой же стук и слова:

— О вас должно доложить начальнику управления.

Ин снова впустил человека — тот был одет в черное. Когда и этот ушел, Ин ничуть не усомнился, что имел дело с людьми. Но вот еще раз послушался стук и было объявлено:

— Ревизор округа и начальник управления направляются к вам.

Вот теперь Ин усомнился и говорит себе: «В эту ночь происходит что-то небывалое. Ведь ревизор округа и начальник управления не должны ходить вместе». Он понял, что это оборотни, и пошел им навстречу, сжимая в руке кинжал. Увидел двоих в полном облачении — они вошли вместе. Когда пришедшие уселись, начальник управления завязал с Ином беседу. А пока беседа еще не кончилась, ревизор округа вдруг встал и зашел Ину за спину. Ин повернулся назад и поразил его ударом кинжала. Начальник управления вскочил и побежал прочь. Ин кинулся ему вслед и настиг у задней стены станции. Несколько раз его ударив, Ин вернулся и лег.

Наступил рассвет. Он вместе со своими людьми пошел в разведку и, пойдя по кровавым следам, поймал обоих. Тот, кого называли начальником управления, оказался старым боровом, а ревизор округа — старым лисом. Наваждения же с этой поры прекратились.

ЦЗЮАНЬ ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

XIX. 440

В округе Миньчжун, что в области Дунъе, есть гряда Юнлин, протянувшаяся на несколько десятков ли. В топях на северо-запад от нее обитал большой змей длиной в семь или восемь чжанов и толщиною в десяток обхватов. В этих местах распространено было устрашающее предание, гласившее, что змей навлекал гибель на военных наместников в Дунъе и подчиненных им высших чиновников. Чтобы избежать бед, ему приносили в жертву волов и баранов.

Но вот змей то с помощью снов, то с помощью пророчеств, ниспосланных шаманкам, стал сообщать людям свое желание получать на съедение девочек лет двенадцати-тринадцати. И военный наместник и начальники приказов были этим опечалены. Они велели разыскивать девочек, рожденных служанками, и дочерей из домов преступников и кормили ими змея. Когда наступал день жертвоприношений в восьмую луну, очередную девочку отправляли к выходу из его логова, змей выползал оттуда и заглатывал ее. Так продолжалось несколько лет. Уже девять девочек были принесены в жертву. Пришла пора очередного жертвоприношения — не могли найти подходящей девочки. В уезде Цзянлэ в семье Ли Даня было шесть дочерей и ни одного сына. Младшую из дочерей звали Цзи. Она объявила, что готова пойти к змею. Но ее отец и мать даже слышать об этом не хотели.

— Прошу батюшку и матушку послушать мое суждение, — сказала им Цзи, — у вас шесть дочерей и ни одного сына. Одной дочерью больше, одной меньше — это все равно. Я, ваша дочь, не выказала такой преданности родителям, как Ти-Ин. Если я не смогу принести себя в жертву, значит, вы меня зря кормили и одевали. Рождение мое не пошло вам на пользу — так лучше мне умереть пораньше. А теперь за бренное тело вашей Цзи вы сможете получить малую толику денег. Что же тут плохого — так послужить родителям.

Отец и мать, любя и жалея ее, никак не соглашались. Но Цзи тайно ускользнула из дому, задержать ее не сумели. Властям она заявила, что ей нужен хороший меч и собака-змееяд.

Настало утро жертвоприношений восьмой луны. Она отправилась в храм и села там, спрятав за пазухой меч. Собаку тоже взяла с собой. Еще раньше она приготовила несколько даней рисовых оладий, политых медовым соусом, и сложила их у входа в логово. Змей выполз наружу — голова как жбан для зерна, глаза как зеркала, по два чи в поперечнике. Привлеченный запахом лепешек, змей принялся их пожирать. Тогда Цзи спустила собаку. Собака впилась в змея, а Цзи из-за ее спины нанесла несколько ударов мечом. От острой боли змей кинулся прочь, выбрался во двор и там издох.

Цзи вошла в логово, нашла в нем кости девяти девочек, вынесла их наружу и оплакивала в таких словах:

Все вы трусливыми, слабыми были,
Пищей для змея вы послужили.
Сколь все это прискорбно!

Потом девочка Цзи медленным шагом вернулась домой.