Записки незаговорщика

— Неужели вы, Степан Иванович, не были в Японии? Я недавно летал в Токио, вас там ценят. Это так интересно, так непохоже на все, что мы видели в Европе… Подайте заявление, затруднений думаю, не будет. Партийный комитет вас непременно поддержит. Вы ведь тоже, Степан Иванович, не откажетесь поддержать партийный комитет? Кстати и насчет вашей дочери: я знаю, ее не приняли в аспирантуру Консерватории (Да, не приняли дважды, у нее мать — еврейка, и ничего он сделать не мог при всех своих связях), — этому делу мы поможем, я скажу в обкоме, а понадобится, и до ЦК дойду, ведь какое безобразие — отказывать в приеме талантливой пианистке… (О, академик ни в чем не нуждается и никого не боится, но побывать в Японии — его давняя голубая мечта, и вот ведь оказывается, что судьба дочери тоже в его руках. Он стар, болен, скоро умрет, нельзя же быть эгоистом и не обеспечить детей; дочь ему не простит, если он упустит редчайший шанс). — Хорошо, скажет академик, только не ждите от меня речей, я произнесу несколько слов, а на мою активность не рассчитывайте: я выступлю только потому, что не согласен с научным направлением профессора Л., нужно молодых оберечь от его неверных идей. Я хорошо отношусь к Л., но истина мне дороже.

Л уже в кабинет с дубовыми панелями входит молодая женщина, недавно защитившая докторскую и всегда отличавшаяся резкой прямотой суждений. С ней будет еще труднее: она всем обязана профессору Л., была его студенткой, восторженно бегала на его лекции, он выбрал ее себе в аспирантки, дал ей тему для кандидатской диссертации, потом подсказал и тему докторской, он для нее — духовный отец.

— Да ведь мы вовсе не собираемся травить вашего учителя или, упаси бог, увольнять его. Ученый совет рассмотрит его труды, обсудит его идеи, его лекции и семинары. Вы уже не девочка, у вас ведь есть свои мысли, не так ли? К сожалению, про вас толкуют, будто бы вы ни одной работы не сделали самостоятельно, а только как помощница Л. Большинство ваших статей подписаны вами вместе с ним. Почему? Либо вы в самом деле только технический исполнитель (тогда за что вам дали ученую степень доктора?), либо он эксплуатирует вас, делает карьеру на ваших исследованиях. Как, и это неверно? Вы работаете совместно? Кто же этому поверит? Кто знает, что вы самостоятельно думающий ученый? Докажите это Ученому совету, объясните ему, чем ваши идеи отличаются от идей вашего профессора. Не отличаются? Значит, вы не доктор наук, а просто его лаборантка? Знаете, вы ставите себя в опасное положение, ведь ваша докторская еще не утверждена ВАК’ом[3], на заседании будет представитель министерства, едва ли он вас поддержит. Вы не хотите предавать учителя? Кто же требует предательства или отречения? Разве мы в средние века живем? Я приглашаю вас участвовать в научной дискуссии. Ваш профессор принадлежит другому поколению, он отстал от современного уровня науки, это естественно и не может быть иначе. Вы идете дальше, вы пользуетесь математическими методами, он же не знает математики и отвергает возможность ее использования в биологии. Так ведь? Выступить об этом вы, надеюсь, можете? Будем честны, профессор Л. и марксизма тоже не знает, а вы — марксист. Вам не хочется говорить о политике? Не надо, ни в коем случае не надо, я вас на этот путь не толкаю, оставайтесь в рамках академических проблем и научной полемики. (Если ее докторскую не утвердят, если она будет считаться помощницей Л. без всяких самостоятельных мыслей, ей грозит самое худшее… Ведь каждый год количество ставок сокращается, ее уволят, где она найдет работу, имея такое клеймо на лбу? Профессор Л. защищен своими книгами, своей мировой известностью, он богат, ему ничто не угрожает, как бы его ни топтали. Она беззащитна, погубить ее легко. Что́ выиграет он, если его ученица погибнет? Зато, получив докторскую степень, она сможет и ему помочь… К тому же у нее ребенок, она мать-одиночка, ей нужно прокормить стариков. Да и опыты хочется продолжать: без института — где она возьмет мышей и лягушек для опытов? Где — лаборантов? Аппаратуру?) — Хорошо, я выступлю, но говорить буду по сугубо частным вопросам, и ни слова о политике. В этом смысле не рассчитывайте на меня…