Записки морфа

Я дотянулся до пульта и нажал красную кнопку, изображение мигнуло, лазерные лучи собрались в тонкую светящуюся линию и погасли. На душе было, откровенно говоря — дерьмово, по-другому и не скажешь. Хочется надеяться, что высказывания заступника в сером костюме нивелируют слова твари с залысинами, но отмашка травле дана. Да, пока неявная, больше эмоциональная, подготавливающая общественное мнение, но для умных людей всё было понятно с полуслова. С другой стороны меня не покидало чувство, что охотники-демоны только фон, настоящая мишень информационной атаки телепрограммы скрыта за цветастым реквизитом. Те силы, стоящие за спиной горе-учёного, преследовали несколько целей. Мой фэйс в эфире первой кнопки страны наталкивал на мысль, что…, что кто-то аккуратно бьёт по отцу. Прибей меня лучом Станция, если я не прав. Под толстым ковром, накрывающим политический Олимп, началась активная грызня бульдогов. Как не печально осознавать, но губернатор Беров является членом или вожаком одной из стай, ввязавшихся в грызню. Хотелось бы знать, за что "собачки" бьются. Подковёрные игры часто оканчиваются громкими отставками или тихими погостами, а могут устроить тихую отставку с не менее тихим погостом. Ни один из вариантов меня не устраивал, ведь пострадает семья.

Тихо клацнул электромагнитный замок, дверь палаты-тюрьмы отъехала в сторону.

— Простатит заработаешь, — вместо приветствия сказал Иннокентий Сергеевич, входя в палату. Пожилой доктор где-то растерял неунывающую весёлость, сейчас он был хмур и как никогда серьёзен.

— Не успею, — ответил я. Мне хотелось нагрубить, наорать, двинуть кому-нибудь в морду, но усилием воли я задавил тёмные порывы души на корню, тем более доктора Смольского назвать виновным в моём состоянии нельзя было даже с большой натяжкой. — Вы смотрели "Откровения" на первом канале?

Ответа не требовалось, врач виновато отвёл взор в сторону, уперев взгляд в несуществующее окно с морским пейзажем.

— Тогда вам должно быть понятно, что команда "фас" не за горами. Оперативников решено пустить в расход. Демонские ублюдки должны быть уничтожены. Пока мы опять-таки нужны, охотники ещё играют важную роль в защите граждан от голодных демонов, они герои, но как только армию и спецслужбы оснастят достаточным количеством средств контроля и усиления, наша песенка будет спета — закрытые научные учреждения получат много материала для исследований. Нас опустят и смешают с грязью, как отработанный материал. Мы — компост.

— Ты не демон, Алексей, — Иннокентий Сергеевич тяжело вздохнул и опустился на пол рядом со мной. Скрестив ноги, он ткнул пальцем в сторону голопроектора. — Алексей, главное не как тебя воспринимают окружающие, а как ты себя воспринимаешь и ощущаешь. Ты человек, пока ты считаешь себя человеком. Я видел и понял, почему ты бросился в ту атаку.

— И почему? — спросил я, почувствовав себя ужасно глупо.

Крякнув, Иннокентий Сергеевич, одним движение вскочил на ноги и потопал в сторону двери. Я думал, что он уйдёт, оставив меня без ответа, но доктор, остановившись на пороге, полуобернулся ко мне и сказал:

— Человек отличается от животного чувствами, а не инстинктами, а также отсутствием логики во многих поступках. Ты поступил нелогично, пожертвовав собой, — врач помолчал пару секунд, — нет ничего ужасного, чтобы любить. Демоны любить не умеют, только люди способны отдать жизнь за любимого человека. И то не все, — тихо добавил он, закрывая дверь.

*****

Утром меня выписали. Не было ни речей, ни осмотра — ничего. Иннокентий Сергеевич выдал мне на руки эпикриз и заверенный бланк увольнительной, коим старшему лейтенанту Берову предписывалось явиться в управление через три дня. Минуты две я крутил в руках пластиковую карточку с инфочипом и пытался вспомнить движение по служебной лестнице. В моей памяти нигде не отложилось присвоение нового звания, да ещё с прыжком через лейтенантские погоны. Смольский уверил недоверчивого охотника в том, что клерки, составлявшие файл, не ошиблись. В больницу действительно пришла копия министерского приказа о внеочередном присвоении званий и моя фамилия значится в нём отдельной жирной строкой, так что всё верно. Берите, молодой человек, бланк и освобождайте палату, тем более в главном холле вас давно дожидаются прекрасные леди, и если вы задержитесь хотя бы на пару минут, то вас порвут в клочья. Конечно, персонал клиники всегда рад видеть любимого пациента, но не в первый же час после выписки.