Записки конструктора-оружейника

Припомнился мне такой штрих. Перед тем как выйти на стрельбы из РПД, солдаты, сержанты и офицеры очень тщательно протирали ленту и патроны от пыли. Ручной пулемет Дегтярева при всех его достоинствах весьма боялся работы в условиях запыленности. Стоило подуть ветру, порывы которого несли пыль, оседающую на образце, на снаряженной ленте, как при ведении автоматического огня следовали задержки. Подобную слабость пулемета не смогли ликвидировать и при доработке, что снижало надежность оружия.

Но, видимо, авторитет Дегтярева сильно довлел и над теми, кто испытывал, рекомендовал его изделия для принятия на вооружение, и они закрыли глаза на не такой уж и маленький недостаток. Между тем при интенсивной стрельбе, особенно в среднеазиатских условиях, о чем мне неоднократно говорили командиры частей и подразделений, в чем и сам не раз убеждался, трущиеся детали РПД быстро теряли свои расчетные зазоры. Пыль при трении, словно ржа, разъедала металл. Особенно уязвимы были детали, обеспечивавшие питание пулемета, работу автоматики.

Проектируя, разрабатывая оружие, конструктор не вправе обольщаться результатами, достигнутыми при испытаниях в заводских условиях, на полигоне и даже в войсках, какое бы удовлетворение они ни приносили. Мой принцип: при разработке образцов исходить не из результатов двухнедельных и месячных испытаний, а думать о том, как поведет себя оружие при длительной эксплуатации в войсках, хватит ли ему надежности и живучести при использовании в дождь и снег, в мороз и жару, в горах и пустыне, после ударов и падений. Не сомневаюсь, что думал над повышением надежности работы ручного пулемета и Дегтярев. Но довести изделие до лучших кондиций в расчете на длительную войсковую эксплуатацию он все же не сумел. И в том, что в конце 50 - начале 60-х годов РПД заменили на более живучий образец, не последнюю роль сыграл фактор его недостаточной надежности в условиях запыленности.

Образцам единых пулеметов системы Никитина - Соколова и моей конструкции приходилось на испытаниях во много раз тяжелее, чем РПД в 1948 году. Главный заказчик постоянно ужесточал условия испытаний. Так оно и должно быть никакой поблажки ни одной из сторон.

Как я уже упоминал, в Одесском военном округе наше конструкторское бюро представлял В. Н. Пушин. Он сообщил мне о предстоящем купании пулеметов в соленой морской воде. Вскоре после возвращения из Самарканда я вылетел в Одессу. Пробыл там недолго, убедившись, что наши образцы хорошо держат марку, по ряду показателей превосходя конкурирующие с ними изделия. Морские ванны не изменили их поведения, пулеметы работали нормально.

Позже получил от Виталия Николаевича телеграмму: "Закончены, все отлично". Положительный результат нам дали испытания в части, дислоцировавшейся в Прибалтике. Обнадеживающий отзыв пришел с курсов "Выстрел".

И лишь в Туркестанском военном округе комиссия не дала однозначного заключения ни по системе Никитина - Соколова, ни по моей конструкции. Мнения разделились. Одни отдавали предпочтение нашим конкурентам, другие - нам. Тогда вопрос поставили по-другому: которая из систем единого пулемета обеспечила наиболее перспективный результат и может быть доработана в ближайшее же время и с наименьшими затратами. Вот тут-то чаша весов и перевесила в нашу пользу.

Когда окончательные выводы комиссий из всех округов были обобщены и главный заказчик остановил выбор на нашем едином пулемете ПК, развитие событий приняло неожиданный поворот. В правительство поступило письмо от руководителей завода, где изготавливалась еще до наших сравнительных испытаний большая партия пулеметов системы Никитина - Соколова. В нем, насколько мне известно, обращалось внимание на то, что на освоение образца Никитина - Соколова в производстве вложены немалые средства, во многом отработана технология серийного выпуска, а предпочтение отдано совсем другой конструкции. А это, мол, неоправданные расходы, новые материальные затраты, - словом, не государственный подход.

Правительство приняло решение создать специальную комиссию, куда вошли и представители Министерств оборонной промышленности и обороны. Ей поручалось сделать окончательный вывод, решить, какую систему рекомендовать на вооружение армии. Члены комиссии с пристрастием изучили все документы, касающиеся отработки изделий и их испытаний. Подключили и сотрудников научно-исследовательского института. На его базе и состоялось заседание комиссии.

На заседание пригласили нас, конструкторов систем единого пулемета. Первому выпало докладывать мне. Рассказал, в чем вижу преимущества нашего образца, что и в какие сроки предполагаю доработать, исходя из результатов испытаний. По предложению одного из членов комиссии я разобрал и собрал образец. Многих удивило то, что неполная его разборка и сборка осуществлялись мной без применения принадлежности (набора инструментов), свидетельствуя о простоте конструкции. Словом, провел своеобразную защиту своего образца.