Записки командующего-десантника

Штаб дивизии организовал переброску команды обеспечения на остров самолетами военно-транспортной авиации. Я вместе с командующим военно-транспортной авиацией генералом Г. Н. Пакилевым находился в районе десантирования на площадке приземления. Ночь, ничего не видно. Площадка приземления находилась восточнее города Анива, на берегу залива. Послышался гул самолета, шел разведчик, через несколько минут группа самолетов с передовым отрядом. Смотрим на небо, темно, только видны бортовые огни пролетающих над нами самолетов. Все мы немного нервничаем. Получаем от группы наведения военно-транспортной авиации доклад - на подходе основные силы десанта. И вдруг, как иногда бывает, в самый ответственный момент командующий военно-транспортной авиацией получает от группы наведения снова доклад: отказали радиомаяки, самолетам не на что ориентироваться. Принимаем совместное решение: десантировать, летчикам передать команду, что маяки не работают. В воздухе сплошной гул летящих самолетов, по радио слышим доклады летчиков: начинаю работать, отработал, ухожу на курс.

Что творится в воздухе, нам не видно - сплошная темнота. Закончилась выброска, выхожу на связь по радио с командиром полка, он просит дать ему время разобраться в обстановке.

Чуть- чуть начало светать, через некоторое время получаю доклад командира полка: подразделения начали выходить на сборные пункты, часть личного состава была выброшена над заливом, результаты пока не ясны. Мы все на командном пункте, конечно, нервничаем, хотя стараемся не показывать вида. Осталось ждать только рассвета. Вдали справа и слева слышны выстрелы, затем «ура». Это подразделения полка начали атаку объектов захвата. Но меня больше беспокоит, что там делается на воде залива. Рассвело. Продолжается «бой» где-то позади нас. Меня вызывает на связь командир полка и докладывает, что люди, десантированные на воду, вышли на берег и все в порядке. Надо сказать, что залив Анива в этом месте мелководный, около ки-

54

лометра можно идти только по колено в воде, а затем постепенно начинаются глубины. Это, без сомнения, и спасло десантников, которые приземлялись на воду.

Через два часа снова доклад: все нормально, все живы, травм нет. Повеселели наши лица, я по радио передал командиру полка: «Спасибо, Анатолий Андреевич, тебе за выучку твоих орлов, продолжайте выполнять поставленную задачу».

Во второй половине дня маршал Москаленко дал отбой учению. Полк начал сосредоточиваться у аэродрома Южно-Сахалинска. На следующий день десантники самолетами были возвращены к своему месту дислокации в Белогорск. Так мы выдержали этот серьезнейший этап проверки нашей боеспособности.

В Хабаровске состоялся разбор итоговой проверки войск округа, проведенной Главной инспекцией. Доклад сделал Маршал Советского Союза К. С. Москаленко.

Когда речь в докладе шла об итогах боевой подготовки, среди других, но с лучшей стороны, отмечалась почти по всем показателям наша дивизия. Я при каждом таком тезисе вскакивал и стоял, пока маршал не говорил мне «садитесь». Хотя можно было и не вставать, я опять вскакивал, когда говорилось хорошо о дивизии.

Затем маршал перешел к анализу состояния дисциплины. Много было по этому вопросу сказано нелицеприятного в адрес 98-й дивизии наряду с другими. Тут я уже не вставал, пока маршал не спросил, а где комдив? Пришлось встать, и долго я ждал его разрешения «садитесь». Бывает и так!

По итогам проверки был издан приказ министра обороны. В приказе отмечалась высокая выучка десантников 98-й дивизии и неполная готовность военно-транспортной авиации к проведению десантирования ночью.

Мне как командиру дивизии была объявлена благодарность министра обороны. Не все задачи боевой готовности, подготовки частей и особенно поддержания воинской дисциплины решались так, как

55

нам хотелось бы, много было просчетов, ошибок в нашей работе. Мы понимали это, но мы знали что и как надо делать.

Большую работу проводил среди личного состава политотдел дивизии, возглавляемый полковником В. М. Крутько и подполковником М. И. Гоголевым, заместителями командиров по политчасти. У меня с ними было полное взаимопонимание, каждый из нас занимался своим делом, ощущая всю полноту ответственности, которая ложилась на наши плечи. Политорганы мне не мешали, напротив, от них шла реальная поддержка. Может быть, мне просто везло на порядочных людей, за исключением одного, но об этом позже.

Высокая оценка, данная дивизии, - это заслуга и результат напряженной работы всего личного состава, особенно управления дивизии, командиров и штабов частей, солдат, сержантов и офицеров. Я это понимал и ценил. Люди знали, что я, как командир, ценю их труд, они отвечали тем же.

Этой проверкой фактически и заканчивалось мое командование дивизией. Прощай, ВДВ. Мне тогда казалось, что на этом заканчивалась моя служба в Воздушно-десантных войсках, но в жизни получилось иначе.

Было грустно расставаться с замечательным коллективом. Но нас не спрашивали, где нам служить, и мы не выбирали место службы.

VII

Остров Сахалин

(1966- 1969)