Запахи в жизни зверей

Глицерин, рыбий жир, пепсин раздобыли быстро. А дальше началось хождение по мукам. Смолу южного растения ферулы, так называемую «асафетиду», или «вонючую камедь», искали 13 дней и обнаружили лишь в лучшей гомеопатической аптеке Москвы. Там нам продали последние 300 граммов и сказали, что нигде в стране ее больше не найти - это была сущая правда: лекарство давно вышло из употребления.

- Как я счастлив, что нашел это снадобье! - сказал Виталий Андреевич, держа коробочку с асафетидой, когда мы выходили из аптеки. Он возглавлял операцию поиска этой редкостной штуки. На «вонючую камедь», сочетающую запах чеснока с запахом козла, надушившегося духами «Пиковая дама», мы возлагали большие надежды, но, увы, они оказались напрасными: звери были равнодушны к этому запаху.

Сколько было телефонных разговоров, писем, хождений по учреждениям, встреч, разочарований и радостей, пока удалось найти все необходимое! Не было только масла перечной мяты. Штука немудрящая, но в этом году мята не уродилась, и парфюмеры голодали без нее. Никакие прошения даже в самые высокие инстанции не срабатывали. Из-за отсутствия двухсотграммового пузырька с мятой могла сорваться работа целого года. После дня бесплодных скитаний по различным московским учреждениям, удрученный, еле передвигая ноги, случайно я оказался у врат мыловаренной фабрики.

- Старина, кто тут человек с добрым сердцем? - спросил я дворника с метлой.

- Один тут хороший человек - Иван Петрович, к нему иди.

Преодолев проходную, я попал в большой кабинет заместителя директора. Иван Петрович, невысокий человек с простецким, живым лицом, стоя, разговаривал сразу по двум телефонам, держа трубки в обеих руках. Минуты через две Иван Петрович на секунду опустил трубки и спросил:

- Что вам? - и тут же снова припал к трубкам.

- Двести граммов мятного масла для науки,- скороговоркой еле успел сказать я.

Еще через 2 минуты он опять также на мгновение оторвался и, быстро сказав: «Поднимите правую руку и возьмите искомое»,- снова продолжал телефонный разговор. Недоверчиво я поднял глаза в указанном направлении и увидел пузырек, стоящий на шкафу. Протянул руку, взял, понюхал. Действительно мята! И ровно 200 граммов! Чудо какое-то. Через 3 минуты я был на улице, не ощущая под собой ног от радости.

Прошло много лет, но я до сих пор с благодарностью вспоминаю Ивана Петровича.

Конспирация ради дела. По намеченной программе нам предстояло испытать приманку, в состав которой входят «продукты разложения мяса». Чтобы получить эти «продукты», мы заказали специальный герметический, объемистый алюминиевый бак, наполнили его на три четверти кониной, намертво задраили и поставили в термостат. Из бака в отверстие термостата выходил тонкий резиновый шланг, который мы вывели через отверстие, просверленное в раме окна, наружу.

По нашему хитроумному расчету, образующиеся при разложении газы должны были выходить через шланг на улицу. В сущности, все так и было, но... через три дня в институте появился легкий запашок. Поначалу мы с Виталием Андреевичем даже не связывали его с нашей установкой, будучи совершенно уверены в ее герметичности. На второй день запах усилился. Тогда мы промазали мыльным раствором швы бака. Нет! Нигде мыльных пузырей не было - значит, герметично.

Утром третьего дня встретили в коридоре сотрудников, обсуждавших возможные причины появления запаха. Нам-то с Виталием Андреевичем вскоре все стало ясно: ароматы, извергаемые шлангом из термостата, ветром заносились в форточки обратно в здание. Чтобы не сорвать запланированную работу, мы вынуждены были скрывать их происхождение.

Наконец, бродившее в термостате снадобье достигло запланированных кондиций и стало готово к использованию. Когда мы вынесли бак в подвал и, отвинтив болты, сняли с него крышку, то обнаружили, что массивные железные гайки, подвергавшиеся действию газов, рассыпались в прах при прикосновений к ним...

Горький сюрприз. Промысловый охотничий сезон уже начался. Чтобы успеть испытать приманки, нужно спешить с рассылкой их звероловам. А у нас еще много дел.

Кроме составных частей приманок, нам с Виталием Андреевичем нужно было раздобыть «тару», то есть флаконы для приманок, пробки к ним, изготовить этикетки, напечатать инструкции для пользования, достать посылочные ящики, вату для упаковки, гвозди, бечевку и т. д. и т. п. С утра до ночи мы разливали в пузырьки наши мощно излучающие запахи снадобья, клеили этикетки, забивали посылочные ящики. После месяца мучений повезли наши драгоценные ящички на почту.

Наутро нас ждал горький сюрприз... Когда мы пришли на работу, нам сообщили, что уже трижды звонили с почты: дескать, ваши посылки взрываются, и почтовое отделение не работает, немедля приходите...