Читаем Запад Беларуси: исторический пазл полностью

Запад Беларуси: исторический пазл

В книгу вошли исторические заметки, посвящённые западным областям Беларуси. Лёгким языком автор рассказывает о ярких событиях, происходивших на Гродненщине и Брестчине. Читатель узнает о «чудовище из Черновчиц», визитах в Гродно французских королей и русских царей, требованиях Брестской унии, князе Сангушко и его необычных пристрастиях и многом другом. Издание вмещает большой объём цитат из исторических документов и редкие иллюстрации.

Евгений Евгеньевич Асноревский

Документальная литература18+
<p>Запад Беларуси: исторический пазл</p><empty-line></empty-line><p>Евгений Асноревский</p>

© Евгений Асноревский, 2023

ISBN 978-5-0059-9118-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

<p>Prologo</p>

Читатель уже имел возможность заметить название этого вступления: Prologo. Это не что иное, как «пролог» на языке эсперанто. Данный выбор не случаен, ведь создатель эсперанто — Людвиг Заменгоф, как известно, был уроженцем Гродненской губернии Российской империи, работал также и в самом Гродно, а значит, его изобретение — часть того исторического пазла, который читатели смогут аккуратно собирать, перелистывая страницы данной книги. Во времена Заменгофа Запад нынешней Беларуси находился в составе одной административной единицы с центром в старинном Гродно. Именно о белорусском Западе и пойдёт речь в ниже представленных главах книги.

Издание не является туристическом справочником, и автор не ставил себе задачу рассказать о всех деревнях или даже крупных городах на белорусском Западе. Однако мы попробуем рассмотреть поближе историю этого края, найдя различия и схожесть в отдельных уголках Гроднещины и Брестчины, и прежде всего обратим внимания на крупнейшие города региона.

Брест и Гродно… Столетиями тут вершились судьбоносные для целых народов события! Гродно, вместе с Новогрудком и другими городами Понеманья, находился в эпицентре государственно-образующих процессов Великого княжества Литовского. Здесь заключалась одна из семи исторических уний ВКЛ и Польши: Гродненская уния 1432 года, а ещё ранее велась работа над Виленско-Радомской унией 1401 года. В Гродно проходили сеймы ВКЛ, сеймы Речи Посполитой, в том числе и последний сейм объединённой державы. В этом городе отрёкся от престола последний великий князь литовский и король польский.

В Бресте также проходили сеймы ВКЛ и решались важнейшие для народов Короны и Княжества вопросы. В Бресте была заключена знаменитая церковная уния 1596 года, а спустя несколько сотен лет тут заключили Брестский мир между российскими большевиками и так называемыми Центральными державами.

В данное издание вошли небольшие по размеру заметки, в рамках которых представлен довольно значительный объём цитат из исторических документов, что может быть интересно не только людям без исторического образования, но и коллеге историку. Перевод, в том числе и стихотворный, выполнен автором.

В книге показаны события самых разных лет… Седой и малоизвестный XIII век. Более исследованный XVI. Галантный XVIII. Затемнённый ужасом мировых войн XX. Но, как нередко бывает, из общей картины выпадает XXI век… И поэтому автор попробует исправить это упущение прямо сейчас, добавив в данный пролог личную историю!

Примерно за 10 лет до издания этой книги я гулял по Гродно с молодой девушкой, которая родилась в Пинске, но жила и работала, имея, к слову, творческую специальность, именно в Гродно. Этакая реальная связь Брестчины и Гродненщины в виде живой, темноглазой полешучки, влюблённой в архитектуру королевского города.

Я решил удивить гостью и отвёл её на маленькую улицу Малую Троицкую, куда редко забредают туристы, хотя выглядит улочка весьма колоритно и немного напоминает, на мой взгляд, старый Таллин. Девушка была довольна и живо спросила:

— А почему здесь Малая Троицкая, а там Большая?

Хороший вопрос, на который не так-то просто ответить краеведу.

— Потому что там большая улица, а здесь маленькая, — уверенным тоном ответил я, скорее не как краевед, а просто как персона, способная логично рассуждать.

Девушка многозначительно хмыкнула, и мы пошли дальше.

Улица Малая Троицкая. Фото автора.

Вот такая небольшая интерлюдия, которая тоже является частью бесконечной, пёстрой ленты, под названием «Летопись Гродно», вбирающей все события, как значительные, так и не слишком.

Автор, как можно понять из вышеизложенного, не претендует на всеобъемлющее освещение всей многогранной истории Запада Беларуси. Главы книги — лишь отдельные кусочки исторического пазла, блестящие и разрозненные детали, будто мозаика из уничтоженного собора Александра Невского в Варшаве, когда-то созданная по эскизам выдающегося живописца Васнецова. Остатки этой мозаики поделены между Свято-Покровским храмом Барановичей и знаменитой гродненской Коложей, как бы ради формирования ещё одной из бесчисленных связей, проходящих между западными областями Беларуси.

Да, книга демонстрирует читателю лишь частички целого, но, как кажется автору, это достаточно яркие фрагменты, способные дать некоторое представление и обо всей, вне всякого сомнения, поразительной и масштабной картине.

<p>Кластер 1. Гродно и (или) Брест</p><p>Фрагмент 1. Борьба за статус альтернативной столицы ВКЛ</p>

Брест и Гродно — две столицы западных областей Беларуси. Но в своё время они были ещё и важнейшими городами ВКЛ, как бы конкурирующими в борьбе за статус альтернативной (второй или третьей) столицы Княжества.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука