Заоблачный Царьград

– Это еще кто? – вытаращил глаза князь, чтобы лучше разглядеть человека в лохмотьях, издалека напоминающего лешего, но солнце уже заходило и человек этот исчез так же стремительно, как и появился.

Древлянские юноши попятились назад, предчувствуя, что негодование князя выльется наружу и коснется именно их. Свенельд, потирая руки, отдавал команды. Дружинники объезжали древлян с обоих флангов и в считаные мгновения окружили.

Пешие воины князя обступили Мала, его телохранителей, его сына Добрыню и дочь Малушу кругом и воткнули щиты острыми оконечностями в землю, опустившись на одно колено и выставив копья.

Мал мысленно попрощался с жизнью и с обреченностью взглянул на сына и дочь. Вероломные варяги обманули. Они не выполнят условия договора! Единственное, что в такой момент, в преддверии смерти, могло хоть как-то утешить, так это участь боярина Житомира, павшего от руки ловкого Домаслава.

– Закрыть ворота! – что было мочи заорал Мал, стража на стенах задвигалась в замешательстве, не зная, что делать: спешить на выручку правителю, что грозило неминуемой гибелью, или выполнить приказ вождя. – Не мешкая! – повторил Мал, и только после этого ворота опустились и раздался звук задвигающегося засова.

– Рубите головы! Сажайте на колья! Всех убить, всех, кроме Мала и его чад! – приказал Олег, и варяги приступили к казням.

Безоружных древлян обезглавили. Часть голов перебросили за городскую ограду. Часть надели на вкопанные колья для устрашения. Не меньше других орудовал мечом и княжич, стараясь не отставать в свирепости от своих соплеменников. Некоторых постигла более изощренная казнь: юношей привязывали к двум коням, дергали за поводья и разъезжались, разрывая молодцов на глазах у матерей.

Со стен в ответ посыпались стрелы, но щиты спасли варягов, и они отошли на безопасное расстояние. Кратковременный бой в круге завершился для варягов без потерь. Знатных телохранителей Мала перебили, оставив в живых самого вождя и его отпрысков.

– Что делать с этими? – ждал решения князя-регента воевода Свенельд.

– Мала отпустить. Детей взять в заложники. Они будут залогом мира и выполнения древлянами всех условий. Голова злодея из них главное! Не выполнят – станут рабами! – отрезал Олег и продолжил отдавать распоряжения, не глядя на поверженных древлян и разворачивая коня для отхода. – А пока удвоить дань с Коростеня в Полюдье. Раз они столько собрали за такое короткое время, значит, их закрома бездонны.

– Возьми мою жизнь, оставь детей! – рыдал Мал, ползая в крови и в грязи, вымаливая пощады для своего первенца и своей любимицы.

Его народ, глядя на позорное зрелище со стен, презирал беспомощность Мала, проникшись к нему ненавистью за недальновидность и за смерть своих павших сыновей. Вымазанное землей существо, борода которого покрылась слизью и слезами, не вызывало больше не трепета, ни уважения. Он не смог уберечь своих родных детей, как же он защитит их народ! Он вверг их в пучину войны с превосходящим по силе врагом. И увеличил своим непокорством бремя дани…

Мал лежал на земле, раздавленный позором и горем. К нему подъехал княжич и крикнул, чтоб слышали все:

– Да! Зачинщик! Тот, что убил княжьего коня и наших ратников! Он должен быть доставлен в Киев! Я казню его на площади собственноручно! Иначе я сам буду собирать дань с Коростеня!

Свенельду не понравились эти слова, да и Олег поморщился от проснувшегося красноречия воспитанника, чуть запоздалого и не совсем уместного в уже свершившемся возмездии. Но никто не стал перечить разгоряченному княжичу. Похоже, запах крови действовал на него словно хмель, застилая разум. Он не повторил уже озвученное князем, а поправил слова регента, потребовав не головы злоумышленника, а его поимки для справедливого суда в столице. При этом княжич кичливо упомянул себя напоследок, пренебрегая всякой субординацией. Молодой волк впервые показал клыки.

После ухода варягов никто из Коростеня не подошел к Малу. Не поднял его. Все сочувствовали его горю, но у всех было свое несчастье, от которого не уберег слабый и безумный вождь.

Когда ночь опустилась над лесом и белый филин прокричал свой клич перед охотой, Мал самостоятельно встал и поволочился к воротам. Они открылись, и он направился к своему опустевшему дому…

* * *

По прибытии в Киев князь-регент собрал варяжскую знать в тронном зале и сообщил свою волю Свенельду и Игорю: