Замуж? Ни за что!

— Иди, Кари. Тебе надо уходить. — Она смотрела мимо него, чтобы не передумать из-за того разочарования, которое отразилось на его лице. — Я должна завтра встать ровно в восемь. Ну, пожалуйста, что я тебе сказала? Как только возвращаешься из отпуска, для любви уже не остается времени. Думаешь только о работе. Вот такая жизнь.

Его взгляд умолял, а улыбка лишала сопротивления.

— Пойдем, Диана, ну только на часок. Ты увидишь, что потом заснешь как убитая.

Диана указала на дверь.

— Будь счастлив, Кари! И спасибо, спасибо, нет.

Он с сожалением пожал плечами, направляясь к двери.

— Жаль! Ты не знаешь, чего лишаешься. Со времени на яхте я не выучил ничего нового, но все, что умею, я делаю так же хорошо, как и прежде.

Он напрасно ждал, что она засмеется или, по крайней мере, улыбнется, подошел к ней и еще раз поцеловал в щеку, перед тем как открыть дверь. На противоположной стороне улицы стояла машина с полосой и с мигающими красными огнями, а два полицейских вклинились в группу девушек. Родители Мок орали на свою дочь Сисси, которая за спинами своих друзей чувствовала себя в безопасности от родительского гнева.

— Совершенно обычные соседи? — Кари еще раз обернулся к Диане, выходя на веранду. — Конечно, если ты считаешь этих людей совершенно нормальными, то меня больше ничто не удивляет. Выставляешь из дома прекрасного собеседника и предпочитаешь принимать транквилизаторы, вместо того чтобы заниматься любовью до изнеможения.

— Я не принимаю никаких транквилизаторов. — Диана еще раз взглянула в его насмешливые голубые глаза и занервничала. — И я не позволю любить себя Казанове, который с удовольствием занимается сексом, чтобы лучше спать. Я сплю прекрасно и без таблеток, и без донжуанов. Спокойной ночи!

Она захлопнула дверь перед его носом и прислушалась к голосам, доносящимся с улицы. Но не смогла ничего разобрать, потому что как раз в этот момент прибыла еще одна полицейская машина.

6

Едва Диана успела накинуть на себя легкую ночную рубашку абрикосового цвета, как зазвонил телефон, стоявший на полу рядом с ее кроватью. Она подождала, пока он позвонит три раза, и лишь после этого сняла трубку.

— Спорим, что ты меня уже забыла? — радостно зашумел Кари.

— Кари! — Диана, совершенно измученная, посмотрела в потолок. Юноша был упрямее любого журналиста. — Кари, я хочу спать.

Он сейчас же изменил тон и нежно заговорил:

— Впусти меня, Диана. Я свернусь клубочком у твоих ног. Обещаю, что не буду храпеть.

Она глубоко вздохнула.

— Черт возьми, Кари, нет! Нет, нет, нет! Я буду спать, потому что в восемь часов встаю, у меня очень важная работа и я должна быть в форме. Сколько раз тебе это повторять?

— Диана, несмотря на то что тебя ожидает бессонница, я желаю тебе спокойной ночи.

Его голос нагло соблазнял.

— Иди к дьяволу, Кари Никол!

— Нет, я поеду домой и…

Она бросила трубку, улеглась в постель, выключила свет, а через полчаса включила его, легла на левый бок, потом на правый, перевернулась на живот, на спину. Она считала ягнят и матросов, выпила теплого молока и виски и в четыре часа констатировала, что с таким же успехом могла бы не спать, а заняться вместе с Кари новым изданием их приключений на борту яхты. Может, тогда она к полночи устала бы так, что сумела уснуть, а это означало бы, по крайней мере, на четыре часа больше сна, чем теперь.

Когда зазвонил телефон, ей показалось, что она заснула две минуты назад. Казалось, трубка весит несколько тонн, а ее собственный голос, сказавший «алло», прозвучал как из глубокой пропасти.

— Доброе утро, Диана, восемь часов! — Голос Кари был до противного бодрым и свежим. — Я подумал, что ты добросовестная женщина, занимающаяся важной работой, и потому должна быть пунктуальной.

— Черт тебя побери, Кари Никол, — пробормотала она и почувствовала, что ее язык как бы налился свинцом.

— Эти нежные слова я уже вроде бы совсем недавно от тебя слышал? Как ты провела ночь? Конечно, долго не спала и раскаивалась, что не позволила себя любить. Тем более так мастерски любить.

— Черт тебя возьми, Кари Никол!

Хотя она уже это и говорила, но слова шли из самой глубины ее сердца. После такой короткой ночи ей не хватало не только сна, но и здравого смысла, чтобы сохранить юмор. В конце концов, она не имела бы ничего против пары волнующих часов в постели с хорошим любовником, но этот парень был уж слишком навязчивым.

— Черт тебя побери, Кари Никол, — пробормотала она еще раз, стоя в душе с полузакрытыми глазами. — Ты, настоящий репейник, я не пущу тебя в свою жизнь.

С помощью холодного душа и чашки кофе, черного как смола, она привела себя в рабочее состояние и поехала в редакцию. От кофе у нее началась изжога, от бессонной ночи — головная боль, и мысли о Кари весь день не покидали ее.

Незадолго до окончания работы ей показалось, что к ее письменному столу подошла Джейн Фонда и постучала пальцем по плечу. Диана от неожиданности вздрогнула и растерянно посмотрела ей в лицо, которое чудесным образом преобразилось в физиономию ее коллеги Сэлли.

— Ты впервые заснула за своим письменным столом, — сказала Сэлли, покачав головой.