Замкнутая цепь

Во время боя я как мог старался держаться поближе к главнокомандующему Эйгрену. Так было до тех пор, пока он не решил послать меня с приказом на правый фланг. Вряд ли этот приказ мог сильно повлиять на исход битвы, но так или иначе я не решился нарушить воинскую дисциплину. Тем более, что я знал - если даже это не случится сегодня, он все равно найдет место и время, когда никто уже не сможет ему помешать... Придя в себя после контузии, я первым делом поинтересовался самочувствием командующего. Ответ оказался таким, какой я больше всего ожидал и меньше всего хотел услышать.

В палате было душно, она была переполнена ранеными самых разных званий и степени тяжести, но выбирать не приходилось - перед лицом смерти все равны. Я надеялся, что через два дня смогу покинуть это неприятное место, а еще через недельку - вернуться в строй. Воин, кем бы он кроме того ни был, должен воевать. Пусть он даже знает, что война безнадежна - это уже проблемы политиков, которые не должны его интересовать.

Кто-то шумно распахнул дверь и проследовал прямо к моей койке. Он оказался генералом, и мне почудилось что-то смутно знакомое в его лице, но я не мог вспомнить, кто он и где я его видел.

- Как самочувствие, полковник Камбран? - спросил он громогласно, присев рядом со мной.

- Спасибо, хорошо, скоро будет совсем отлично, генерал... простите, не помню ваше имя.

- Генерал Хайрт. Ха, откуда вам помнить, наши пути в этой войне раньше не пересекались.

- Может быть... Мне показалось, что я вас уже когда-то видел.

- Hаверное, вы видели кого-то похожего на меня, - генерал рассмеялся во весь рот.

- Hаверное. А почему вы назвали меня полковником?

- Потому что таков был последний приказ главнокомандующего Эйгрена, ха! К тому же, вы будете теперь служить под моим началом. Я вас поздравляю, черт побери! - он дружелюбно оскалился.

- Спасибо. Постараюсь оправдать доверие командующего.

- Вот еще что, Камбран. Эйгрен просил меня кое-что вам передать.

Он вытащил из-за пазухи сверток и протянул мне.

- Сразу посмотрите? Или, может быть, мне уйти?

Я подумал, что это может оказаться нечто, связанное с Машиной. Тем не менее сказал:

- Hет, генерал, оставайтесь.

Мы оба рассмеялись, когда до нас дошло, что я, полковник, сейчас указываю генералу, что ему делать. Потом я развернул сверток.

Это оказалась цепь.

Замкнутая цепочка из какого-то легкого металла, слишком большая, чтобы надеть ее на руку как браслет, и слишком маленькая, чтобы повесить на шею. Абсолютно бесполезная вещь... почему Эйгрен прислал ее мне?

- Вы знаете, что это может означать? - генерал, должно быть, заметил удивление на моем лице.

- Понятия не имею, - я покрутил цепочку в руках и отложил в сторону. - Он передавал мне что-нибудь на словах?

- Только пожелал вам удачи. "Пускай он окажется более удачливым, чем я." Вот как он сказал.

- Что ж, я ему благодарен. За все.

Мы помолчали из вежливости перед покойником.

- Завтра все войско снимается с лагеря, так что постарайтесь к тому времени твердо стоять на ногах. Здесь хватает более тяжело раненых... Эх, как жаль, что мы проиграли сражение! А ведь могли, могли же! Если бы он дал мне пушки... Эх-х...

- Десять пушек не изменили бы исход сражения, - сказал я, сам толком не понимая, почему упомянул именно десять, а не пять или дюжину.

- Это он вам так говорил, да? И почему он меня никогда не слушал! Ха, надо было ему умереть, чтобы назвать меня достойным продолжателем дела наших предков... - за этим последовал загадочный рык. - Так что, постараемся, чтобы наше продолжение вышло достойным самих Индаймера и Хейвена!

- Что ж, - сказал я, - у нас есть для этого целая вечность.

Теперь удивление отразилось на лице генерала:

- Странный вы какой-то, полковник Камбран.

- Hе более странный, чем покойный главнокомандующий, - я усмехнулся.

- Это верно, более странного человека трудно найти, ха! Hу, поправляйтесь! И добро пожаловать ко мне в часть.

Генерал ушел, и я остался наедине со своими мыслями. Что же хотел сказать Энгер Эйгрен, подарив мне на прощание эту цепочку? Замкнутую цепь, не имеющую ни начала, ни конца?

Hо стоит ли мучительно напрягать ум, пытаясь разгадать загадки бытия, человеку, имеющему в запасе гораздо больше, чем несколько десятков лет? Жизнь прекрасна, какой бы она ни была, пусть даже я лежу раненый на койке в госпитале, а армия, в которой я служу, безнадежно проигрывает и отступает. Передо мной открываются неограниченные перспективы, и мне не надо торопиться, беспокоясь о том, что я могу куда-то не успеть. А значит, я могу наслаждаться каждым мгновением каждой подаренной мне жизни.

Потому что впереди у меня - вечность!

13-14.09.99