Заметки об удаче

Российские танки стоят на запасном пути, неизвестно где, но где повсюду, а по железным дорогам курсируют замаскированные под продуктовые мехсекции пусковые установки с баллистическими ракетами. А смысл? В принципе, если суть любой войны – навязать свою волю противнику, то танки, ракеты, самолеты, корабли суть лишние в эпоху господства технологий и массового одурачивания всего населения мира, которое и до этого умом никогда не блистало. Алгоритмы социальных сетей и определенный сложносочиненный бот создаст каждому пользователю персональную картину мира, которая будет как полностью отвечать чаяниям пользователя, так и направлять его образ мыслей и поступков в нужное заказчику русло. Это все было опробовано в действии для победы Трампа в 2016 году на деньги Роберта Мерсье, при общественно-административной поддержке покойного Дэвида Коха и воплощено группой интеллектуалов под руководством одного хитроумного англичанина в виде уже ликвидированной технологической компании, тихо занимавшей один этаж в административном здании в городе Остине, столице штата Техас. Группа в сотню умников и технических спецов переиграла всю американскую политическую махину, топившую за Хиллари, включая почти все американские СМИ. При этом основным инструментом, который использовался для атомизированного управления общественного мнения, стал Facebook* (социальная сеть, признана в России экстремистской организацией) – за что и поплатился Марк Цукерберг, получивший серьезнейших трендюлей от высшего политического руководства Соединённых Штатов, которое слишком долго разбиралось в трёх соснах: победу Трампу обеспечили вовсе не русские хакеры и ольгинские тролли, а родненькие алгоритмы Фейсбука* и Инстаграма*, направленные собственными же специалистами против собственного политического истеблишмента за смешные суммы наличными.

Что же касается непосредственно возможностей вооруженного насилия одного народа над другим, то по нынешним временам это более чем сомнительная затея. В ней нет никакого смысла. Скажем, вот возникла идея сетецентрических войн. Неизвестно, чей это был интеллектуальный приоритет – лично ли маршала Огаркова, выпускника торфяного рабфака, руководившего Генштабом ВС СССР на пике советского могущества в конце 1970-х годов, человека, возможно, по-крестьянски весьма толкового, либо кого-то из безвестных интеллектуалов, кто обмозговывал предотвращение ядерной зимы для всего человечества в недрах Советской армии. Правда, у этих безвестных умников были имена, но такие, что было бы лучше, чтоб их не было – одного звали Варшавский, другого Розенблюм. Идеи Варшавского, связанные с самоорганизацией и самоуправлением сложных систем, позже в упрощенном виде легли в концепцию NORD американского лётчика Джона Бойда, которого хитрые советские эмигранты из разогнанной квасными патриотами лаборатории Варшавского в середине 1970-х нашли в Америке и сделали рупором своих адаптированных под прямолинейное нелогарифмическое американское мышление идей современной войны – бедным советским изгоям надо было выживать как-то на чужбине, вот они и придумали, как продать свои соображения Пентагону, используя обаятельного паренька типа покойного сбитого лётчика и сенатора Джона Маккейна, только пофартовее и поумнее. В скобках заметим, что патриотизм в СССР одерживал победу над кибернетиками не только сомнительного этнического происхождения, но и над вполне титульными мыслителями типа Побиска Кузнецова и Виктора Глушкова.