Залп! Пушечный наряд

Я стоял, обдумывая. Оба варианта хороши тем, что баска можно убить, но оба варианта меня не устраивали – гарантированно уничтожится радиоаппаратура. Что при стрельбе через стену, что при взрыве гранаты. А выковыривать его из радиорубки надо: если мы пойдём на штурм или хотя бы блокировку мостика, в тылу, за спинами, будет вооружённый террорист – можно ждать внезапного удара в спину; да и с подельниками своими он по рации связаться сможет – подмогу вызвать или дезинформацию в открытый эфир слить с расчётом, что услышит полиция. Думай, Юра, думай. Как назло, ничего умного в голову не приходило. Наконец, в мозгу забрезжила мысль.

– Коля, давай попробуем вот что. Надо приготовить промасленных тряпок, у порога двери взорвём гранату: дверь или с петель сорвёт, или дыру в двери проделает; забросим в дыру зажжённые тряпки. Они не столько гореть будут, сколько чадить; у него же противогаза нет, выскочит.

– Годится!

Николай убежал в машинное отделение за ветошью; вскоре вернулся, неся в руках промасленные тряпки.

– Делаем так: ты, Коля, укрываешься за углом, я подкладываю под дверь гранату. Пока горит запал – это секунды три-четыре – успеваю нырнуть за угол. После взрыва ты поджигаешь тряпки и забрасываешь в проём или дыру – тут уж как получится; только не показывайся, а то изрешетит.

Так и сделали. Я тихонько, чтобы не было слышно, подкрался к двери, выдернул чеку, уложил гранату вплотную к порогу и рванул за угол. Только успел заскочить, раздался взрыв, и тут же очереди из радиорубки. Жив, гадёныш!

Николай чиркнул зажигалкой, постоял немного, давая заняться тряпкам, и, когда уже повалил дым, сделал два прыжка и забросил в дыру двери горящие тряпки. Несколько мгновений ничего не происходило, затем из каюты начал валить чёрный, удушливый дым.

– Коля! – спохватился я. – Быстро на палубу, к окну, он туда рванёт – знает, что его в коридоре ждут.

Выматерившись, Николай бросился на палубу, и почти сразу раздалась стрельба. Я осторожно высунул голову. Из окна радиорубки свисал головою вниз убитый террорист, Николай стоял рядом и озирался. Увидев меня, махнул рукой. Я подошёл.

– В рубке дыма полно, ничего не видно. Был бы кто живой ещё – кашлял бы, а так – ничего не слышно. Надо тряпки убирать, спалим радиорубку.

Мы побежали к двери. Николай на ходу сорвал со стены в коридоре огнетушитель и, пинком сбив с петель остатки двери, ударил струёй по горящим тряпкам.

Вовремя мы, уже начал тлеть ковёр в рубке. Пламя погасло, но дышать в рубке было нельзя – полно дыма. Кашляя и протирая слезившиеся глаза, мы выбрались из каюты и вздрогнули – перед нами стоял Михаил.

– Чего случилось, ребята? Взрыв ухнул, потом стрельба, и дым валит. Я уж за вас испугался.

– Все в порядке, гадёныша замочили, выкуривать пришлось. Иди на место, не у тебя одного уши и глаза есть, кабы подмога не пришла.

Михаил убежал в конец коридора, и почти сразу там послышалась стрельба.

– Николай, обходи по палубе слева, я – по правому борту.

Открыв дверь, я осмотрелся; держа пистолет наизготовку, двинулся к капитанскому мостику. Выстрелы не прекращались. Выглянул за поворот: со стороны капитанского мостика стреляли два автомата, им отвечали Михаил и подоспевший Николай. Надо бы взобраться на крышу, откуда и обзор лучше, и выстрелить точнее можно.

Оглядевшись, увидел метрах в пятидесяти сзади трап, ведущий на крышу. Бегом кинулся к нему, взобрался и ползком – к мостику. Ага, вот они, голубчики.

На фоне белоснежной окраски головы басков выделялись отчётливо. Я перевёл дух, тщательно прицелился и плавно спустил курок. Пистолет дёрнулся, голова в проёме исчезла. Похоже, ещё один готов. Взять штурмом мостик не получится. Нас всего трое, сколько басков осталось – неизвестно, к тому же у них бронежилеты, и сидят они в укрытии. Гранатами бы закидать, да где их взять.

Я лежал на крыше и лихорадочно размышлял, что предпринять. Снизу, с левого борта раздался голос:

– Юра, ты живой?

– Живой!

– А то тихо что-то.

Словно в насмешку из окон мостика высунулись стволы автоматов и зазвучали очереди. Я распластался на крыше – не хотелось, чтобы голову продырявили. Надо убираться с крыши, здесь даже укрыться негде. Пятясь задом, добрался до трапа и сполз на палубу; юркнул в дверь и наткнулся на Николая.

– Это ты в голову автоматчика снял?

– Я.

– То-то я выстрела не слышал, на тебя подумал, у тебя же пистолет с глушителем.

– Как там Михаил?

– Кончился Михаил, в голову его. Я автомат его взял, патронов мало осталось, всего неполный магазин, держи.

Я взял оружие: все лучше, чем пистолет.

– Что делать будем? Мостик не взять, патронов мало, гранат нет.

– Интересно, связались наши с испанцами? Коля, ты лучше на корабле ориентируешься, сходи осторожно, узнай. Я коридор постерегу.

Через полчаса Николай вернулся с незнакомым мне моряком.

– Радист наш, – толкнул того в бок, – говори.