Залог мира. Далёкий фронт

— Слушаю вас, — стараясь не выказывать изумления, ответил капитан. — Присядьте, пожалуйста.

Тидке примостился на стуле и заговорил.

Он вчера прибыл в Дорнау во главе труппы бродячего цирка Рискато. Правда, сейчас военное положение, но, тем не менее, труппе надо выступать, иначе артисты помрут с голоду. Господин капитан будет, наверно, столь любезен, что разрешит несколько представлений. Вот здесь на бумажке перечень номеров, которые они исполняют.

Соколов взглянул на список. Обычная программа немецкого бродячего цирка. Такое выступление наверняка можно разрешить. Капитан взял ручку и на бумаге подтвердил своё согласие.

— Очень признателен, — произнёс Тидке.

Он слез со стула и уже заковылял было к двери, когда Соколов, не удержавшись, спросил:

— Послушайте, господин Тидке, как это с вами случилось?.. Как это вас так искалечило? Мне пришла в голову мысль…

— Что меня изуродовали нарочно? — закончил Тидке. — Именно так и было, вы не ошиблись. История эта чрезвычайно проста. Если вы располагаете несколькими свободными минутами, я вам расскажу.

— Пожалуйста, — ответил Соколов.

Тидке снова примостился на стуле.

— Я происхожу из известной цирковой семьи, — начал он. — Мой дед был акробатом, отец — клоуном. Меня тоже с малолетства стали приучать к цирковому делу. В семь лет я вместе с братом уже недурно работал на трапеции. Мать горевала оттого, что я начинаю так рано, но отец об этом не задумывался: нужны были деньги, а следовательно, новые номера. Однажды во время представления я сорвался с трапеции и сломал себе ногу. Оно бы ещё полбеды — переломы в детском возрасте срастаются быстро и не оставляют следов, — но я к тому же порвал сухожилие. А это уже оказалось непоправимым. Я должен был остаться хромым на всю жизнь. Ногу мою уложили в гипс, а Затем у нас в цирке появился синьор Винченце. Мать, увидев его, горько зарыдала, я же тогда ничего ещё не понимал. Этот синьор Винченце, который был таким же итальянцем, как я папуасом, слыл цирковым лекарем. Когда Винченце забирал меня из дому, даже отец прослезился.

Тидке умолк, как бы вспоминая те далёкие дни. Затем он снова заговорил:

— За три месяца синьор Винченце основательно переделал меня. Он снял с моей ноги гипс, немного повернул кости и дал им срастись под углом. Под наркозом — спасибо и за это — он сломал мне руки и ноги и сделал так, чтобы они срослись вкривь Я пробыл у него почти год, а когда вышел, все ужасались. Зато я уже не был лишним ртом в семье. «Человек-паук» — это популярный аттракцион, который с успехом можно демонстрировать на любой арене. Некоторое время дела у нас шли недурно. Потом отец умер, и всё снова пошло прахом. После его смерти я взял на себя руководство цирком и уже почти двадцать лет разъезжаю по городам Германии. Вот и вся моя история.

Капитан Соколов сидел молча, поражённый до глубины души.

— Я надеюсь, — продолжал Тидке, — вы и сами придёте поглядеть на наше представление. Мы будем очень рады приветствовать вас.

— Благодарю, — ответил капитан, всё ещё находясь под впечатлением рассказа. — Возможно, приду.

— До свидания.

Тидке слез со стула и пополз к двери.

Теперь капитан действительно видел в необычном посетителе сходство с огромным пауком. Тидке исчез за порогом, а капитан провёл рукой по лбу: «Ну и нравы!».

Снова раздался стук, и снова капитан откликнулся, невольно ожидая появления ещё какого-нибудь урода. Но вместо этого в кабинет вошла, сияя улыбкой, Гильда Фукс.

Одно мгновение Соколов припоминал, где он видел эту женщину. Вспомнив, он заинтересовался. Гильду Фукс он увидел впервые в квартире Эдит Гартман. Любопытно, зачем это она пришла сюда?

А Гильда обращалась к капитану, как к старому знакомому, и даже попробовала придать беседе интимный характер. Она, например, весело смеялась над тем, как господин капитан разоблачил тогда мнимую болезнь фрау Гартман. Соколов слушал и всё не мог уяснить себе цели её прихода. А Гильда болтала безумолку. Между прочим, она спросила:

— Скажите, господин капитан, в Германии будет произведён раздел земли?

— Да, это вполне возможно, — ответил Соколов.

Гильда почти не обратила внимания на ответ капитана и сразу заговорила о чём-то другом. Но Соколов ясно почувствовал, что ради этого вопроса она и явилась сюда.

— А что сейчас делает Эдит Гартман? — в свою очередь спросил он.

Гильда позволила себе лукаво улыбнуться.

— Она произвела на вас такое сильное впечатление? Я могу передать ей, что вы хотите её видеть. Думаю, она согласится.

— Я прошу вас оставить этот тон, — сухо произнёс Соколов, раздражённый готовностью Гильды взять на себя роль сводни. — Меня интересуют намерения фрау Гартман как актрисы — и больше ничего.

— О, как актриса она теперь не представляет интереса, — ответила Гильда. — Ведь она не выступала на сцене уже больше десяти лет и неизвестно, когда ещё будет выступать.

Соколов задумался над её ответом.