Залог мира. Далёкий фронт

Как только девушки прибыли в Лондон, Таня, ещё не приведя себя в порядок, связалась с советским посольством. Её приняли сразу, расспросили обо всём и советовали отдохнуть и подождать, пока придёт ответ из Москвы. Таня прекрасно понимала осторожность сотрудников посольства: ведь у неё не было никаких документов. Естественно, что для установления личности лейтенанта Егоровой надо сделать запрос в Москву. Таня не сомневалась в том, что ответ будет благоприятным для неё.

В посольстве ей предложили поселиться в гостинице, но Джен даже и слышать не хотела об этом. Разве не ясно, что Таня должна жить у неё? Таня ещё раз позвонила в посольство, получила разрешение и, оставив адрес дома Кросби, переехала к Джен. Она приготовилась терпеливо ждать ответа из Москвы.

Но не прошло и трёх дней, как в дом Кросби неожиданно приехал сотрудник военного атташе майор Марков. Он хотел ещё раз выслушать рассказ Тани о Дюбуа-Каре, о немецких порядках в концентрационных лагерях во Франции. Исход войны был ясен, и гитлеровским заправилам предстояло ответить перед судом за свои преступления. Майор Марков интересовался материалами для будущих обвинительных актов. Он видел Таню в посольстве, когда она только прилетела в Лондон, поэтому, войдя в дом Кросби, не сразу узнал её. Перемена, происшедшая в девушке, удивила майора. Изменилось не только платье, но и выражение лица, цвет кожи, причёска. Только глаза остались прежние — большие светлосерые, внимательные и насторожённые. Таня была поистине красива чистой, благородной русской красотой. Но майор скрыл своё удивление, — в деловом свидании не было места для личных восторгов.

Они сидели в большой гостиной, где даже в ясный день царил полумрак, где стены были покрыты тёмным дубом, а потолок украшен тонкой резьбой по дереву. Майор сидел в глубоком кресле напротив Тани и быстро записывал в блокнот взволнованный рассказ девушки.

Несколько поодаль сидела Энн Кросби, мать Джен. Это была уже немолодая женщина с тонкими чертами продолговатого лица и едва заметной сединой в тёмных волосах. Она понимала всё, что Таня рассказывала майору, ибо как только в гостиную вошла хозяйка, гости перешли на английский язык. Таня искренне жалела об этом, — она с таким наслаждением говорила по-русски!

— …В штабе английской дивизии нас сразу усадили в самолёт, который летел в Лондон. Прошло не больше двадцати минут, и мы приземлились в Англии. Вот как я попала сюда, товарищ Марков, — закончила Таня свой рассказ.

Марков закрыл блокнот.

— Ваша история, — сказал он, — закончилась счастливей, чем большинство подобных историй.

— Она не закончилась, товарищ Марков. В Дюбуа-Каре ещё остались пленные.

— Мы о них думаем. А для вас самое страшное уже позади. Через несколько дней из Москвы придёт ответ, и всё станет ясно. У меня нет ни малейшего сомнения в правдивости вашего рассказа. Мы уже давно слышали о вас. Один француз сообщил о вашем побеге почти год назад. Уже одно это — хорошая рекомендация.

Это известие обрадовало Таню. Она не думала, что случайное поручение дошло по адресу. Она ничего не сказала, но по её глазам Марков понял, какие чувства владеют девушкой.

— Да, — сказал он, — вы, вероятно, скоро опять станете лейтенантом. Но носить будете уже не два квадратика, как раньше, а две звёздочки на погонах, — улыбнулся он, вспомнив удивление Тани, когда она впервые увидела на советских офицерах погоны. — Скажите: можете вы прожить здесь ещё немного, или вам удобнее переехать в гостиницу?

— Таня может жить здесь сколько угодно, — неожиданно вмешалась в разговор миссис Энн. — Она спасла жизнь моей дочери. Я была счастлива возможностью отблагодарить её. Во всяком случае, в Англии у неё всегда есть свой дом.

Хозяйка говорила размеренно, не повышая и не понижая голоса.

— Прекрасно сказано, миссис Кросби, — откликнулся Марков. — Я очень рад тому, что в Англии у товарища Егоровой сразу нашлись такие хорошие друзья.

— Сэр, — торжественно ответила миссис Энн, — эта дружба скреплена кровью.

— Да, товарищ Марков, — сказала Таня, — мне кажется, что я попала к друзьям.

— Я счастлива, что вам у нас нравится, Таня.

— Вот и прекрасно! — Майор Марков поднялся с кресла. — Простите, миссис Кросби, я должен итти. Мне было очень приятно познакомиться с вами. Товарищ Егорова, здесь записан мой телефон. Прошу вас по любому вопросу, в любом случае звонить прямо ко мне.

— Таня находится в моём доме. Какие же могут быть случаи! — в голосе хозяйки прозвучало удивление.

— В военное время случаи могут произойти даже в вашем доме, миссис Кросби, — улыбнулся Марков.

— Очень вам благодарна, товарищ Марков, — сказала Таня, на прощанье пожимая майору руку. — Вы даже не представляете себе, как дорого для меня ваше посещение. Я сейчас почувствовала Москву совсем рядом. Большое спасибо!