Заледеневшая (ЛП)

Я зашла в другую маленькую комнату и начала раздеваться. Так и не знала, когда привыкну раздеваться перед Блейком или другим человеком. Потом натянула мантию через голову, и она закрыла все до лодыжек. Я сделала глубокий вдох.

Кара, надеюсь, ты к этому готова.

Я нашла Блейка сидящим на каменной скамейке в нише в стене с закрытыми глазами. Я шагнула вперед, и его глаза открылись, он посмотрел на меня с мягкой улыбкой. Я села рядом с ним и прислонила голову к стене.

Толпа начала громко аплодировать.

— Пришло время. Ты должна тащить свою задницу туда.

Я тяжело вздохнула и встала.

— Какой-нибудь совет напоследок?

— Да, не дай ей заявить на тебя права.

— Да, сэр.

Он усмехнулся, когда я нажала на кнопку, и ворота передо мной поднялись. Я вышла на ринг и сразу заметила Бекки, Сэмми, Дина и Джорджа в толпе; их было не трудно пропустить, поскольку Джордж и Дин держали огромный баннер, говорящий: «Устрой ей ад, Елена». Это заставило меня улыбнуться.

Когда начали играть Thunderstruck, я оглянулась на Блейка.

— Серьезно, — произнесла я, и он покачал головой.

Я подняла обе руки и прыгнула, что было сил. Кара вышла наружу, и я почувствовала, как моя мантия разорвалась на куски. Толпа сошла с ума, когда мы летели вокруг ринга.

«Ты готова для этого, сладкая?»

— Я готова, просто не убей ее.

«Я? Никогда. Я просто собираюсь дать ей то, что она заслуживает.»

— И что же это?

«Желать, чтобы она никогда не родилась.»

Я засмеялась.

Николь вышла в чем-то похожем на наряд Бекки в тот день, когда подруга взобралась на Джорджа. Толпа ликовала, и я уловила короля Хельмута, положившего голову себе на руку. Он выглядел скучающим, более старым. Мое сердце болело за него.

«Сладкая, сейчас не время», — сказала Кара. — «Что бы это ни было, это может подождать.»

Кара уклонилась от молнии.

— Какого черта? — мы обе закричали.

Это вернуло меня к реальности.

— Она не имеет метки, откуда, черт возьми, она взяла молнию?

«Я не знаю, но это превращается в другую игру, сладкая.»

— Делай то, что требуется, просто не дай ей взобраться.

«Не планирую.»

В течение следующих десяти минут мы пригибались и пикировали от молний. Пара разрядов ударила меня по заднице, но они не причинили того ущерба, на который надеялась Николь.

«Пора», — сказала Кара.

Я закрыла глаза и позволила Каре взять верх, в то время как сама сосредоточилась на самой сухой пустыне, которую я могла мобилизовать. Океан песка, образовавшийся в моей голове без признаков дерева или тени. Я не могла видеть то, что видела Николь, так как я должна была держать свой разум ясным. Чем больше деталей было в моем видении, тем вернее нам удастся дать Николь то, что она заслужила. Когда картина в моей голове была сделана, я представила себе патси. Она вскрикнула и начала кричать, когда я себе представляла больше, чем одного. Толпа исчезла, и единственным звуком было шипение палящего солнца. Лозы проросли из земли.

«Жаль, что ты не видишь этого, Елена.»

— Не связывайся с художником.

Кара засмеялась.

«Идет.»

— Это не сработает, Елена, твоя задница будет моей, — закричала Николь.

— Ага, мы еще посмотрим на это.

Я чувствовала жар, исходящий из моего сердца и покидающий мое горло. Мои глаза все еще были закрыты, когда я держала проекцию того, что должна была видеть Николь.

Она закричала пару раз.

«Я должна дать ей это, сладкая, она не хочет сдаваться.»

— Мне все равно, чего она хочет, она не взберется на нас.

«Мы должны надавить.»

Что может быть хуже ее страха?

Я чувствовала, как молния Николь горит на моей коже. Она бросала их быстро, и не останавливалась. Я изо всех сил пыталась обрести равновесие и начала терять контроль над картиной в голове.

Этого не может быть! Это была и моя, и мысль Кары.

Я должна был что-то сделать, но в тот момент я слишком беспокоилась об одной пропущенной ее молнии, восстанавливая равновесие.