Закрытые страницы истории

Алхимия получила особенно широкое распространение в Европе в эпоху средневековья. Главной целью тех, кто занимался ею, были поиски «философского камня»

Один из авторов XVII века с полным основанием писал: «…почти все люди, как низкого, так и высокого состояния, желают учиться науке химии только для того, чтобы чрезвычайно обогатиться. Вот почему знатные господа и вельможи, побуждаемые алчным желанием, употребляют свои достатки к снисканию еще больших. Они не гнушаются разгребать уголья, так что иной знатный и богатый вельможа на кузнеца походит. А из своих деревень они настолько успешно добывают квинтэссенцию[10], что вскоре разоряются и впадают в меланхолию… Другие, низшего состояния люди, оставляют свое ремесло и пытаются сделаться химиками, но, ничего не достигнув, просят милостыню».

Трудно представить себе, чтобы подобное увлечение в такой степени могло захватить столь великое множество разных людей, если бы не было каких-то фактов, поддерживавших эту веру.

Иоганн Фредерик Гельвеций (1625—1709), врач и ученый

«Когда состав остыл, он сиял, как золото. Мы немедленно отнесли его к ювелиру, который сразу сказал, что это чистое золото самой высокой пробы, какое когда-либо попадалось ему…» — так описывал Гельвеций свой алхимический опыт

Известный голландский ученый Ян Баптист ван Гельмонт (1579— , 1644) в одном из своих сочинений писал о «философском камне», который ему несколько раз случалось держать в руках. По его словам, это был порошок цвета шафрана. «Однажды мне была дана 1/4 грана (граном я называю 1/600 унции). Я соединил эти четверть грана, завернутые в бумагу, с 8 унциями ртути, нагретой в реторте. И сразу же вся ртуть с шумом застыла, перестав кипеть. После того как все остыло, осталось 8 унций и немного меньше 11 гран чистого золота».

Ван Гельмонт упоминает и другой случай, когда ему удалось подобное превращение при помощи «философского камня» — «к величайшему восторгу всех», кто стоял рядом и наблюдал это.

Ученый, однако, признается, что состав «философского камня» так и остался ему неизвестен. Дважды он получал его из рук незнакомца, который не пожелал открыть себя.

Эпизод этот перекликается с историей, связанной с именем Иоганна Фредерика Гельвеция, не менее известного врача и ученого XVII века. Гельвеций утверждал, что в 1666 году его посетил некий незнакомец, обнаруживший высокие познания. Уходя, он оставил немного порошка, служащего, как пояснил он, для превращения металлов. На следующий день Гельвеций ожидал, как было условлено, прихода незнакомца, но тот так и не появился. Тогда Гельвеций, решив, что это был какой-то проходимец и лжец, и желая удостовериться в этом, растопил, как было сказано ему, 6 драхм олова и в присутствии сына и жены всыпал туда полученный порошок. «Когда состав остыл, — писал сам Гельвеций, — он сиял, как золото. Мы немедленно отнесли его к ювелиру, который сразу сказал, что это чистое золото самой высокой пробы, какое когда-либо попадалось ему, и тут же предложил заплатить за него по 50 флоринов за унцию».

Сендзивой изготовляет золото. Картина Я. Матейко. 1867 г.

Когда об этом случае рассказали Баруху Спинозе, философ лично разыскал ювелира, купившего золото, который подтвердил рассказ. «После этого, — писал Спиноза в одном из своих писем, — я отправился к самому Гельвецию, который показал мне и самое золото, и плавильник, изнутри еще покрытый золотом».

Известный алхимик Александр Ситоний, умирая после пыток, завещал своему ученику, поляку Сендзивому, некоторое количество «философского камня». Правда, при этом не открыл секрета его изготовления. При помощи нескольких крупиц этого «камня» Сендзивой якобы совершил ряд превращений металлов в золото при дворе Сигизмунда III в Кракове. Во всяком случае некоторые из современников утверждали, что это было сделано. Вскоре Сендзивой был приглашен в Прагу, где передал немного оставшегося у него состава императору Рудольфу II. Посредством этого состава император лично совершал превращения ртути в золото. Вскоре, однако, весь имевшийся у него запас порошка вышел, и августейший ученик алхимика не мог уже совершить ни одного превращения.

Никола Фламель (1-я пол. XIV в. — 1419), парижский переписчик книг

Автограф Никола Фламеля

Столетием позже, в 1705 году, алхимик Пейкюль в присутствии ученого-химика Гирна и многих свидетелей также якобы совершил несколько превращений неблагородных металлов в золото. В память об этом событии из полученного золота была выбита медаль.