Закройте глаза Истине

– А чего же вы тут вдвоем делаете? – снова спросил Фрол.

– Чего-чего, – недовольно пробурчал я, – не духом же святым мы размножаемся. Хотели немного пожить по-человечески, пока дитя не народится, да разве вы дадите? Вот расскажем все вашим Банникам, как вы к нашим относитесь, они вам устроят сладкую жизнь. Попробуете наследников в банях рожать…

За дверью затихло. Мужики стали шептаться, слышались голоса, верить или не верить нам.

– Как же не верить, – шептал Фрол, – вы смотрите, как чудно они одеты, девка-то в короткой рубахе с вырезом, почитай что телешом, парень в портках каких-то узких, волосы короткие, да и бают чудно. Мне-то с ними жить, а вот если вы чего кому ляпнете, то и ваши Банники против вас поднимутся. Считайте, что это племяши мои с Сухоложья. Так что выходите, гостеньки дорогие, – громко заговорил Фрол, – скоро полдничать будем, так что уж не откажитесь. Хозяйке скажу, чтобы подобрала вам чего-нить из лопотины.

Мы вышли. А что нам делать? Долго в кладовке не просидишь. Убежать не убежишь. Измором все равно возьмут. Как говорится, одной беды не миновать.

Мужики расступились и смотрели на нас как на пришельцев из другого мира. Вот если бы сейчас из вашей ванной комнаты вышла настоящая баба Яга, которую вы обещали не бить кувалдочкой по голове? Как бы вы на нее смотрели?

Один мужик потрогал ткань платьица Эдетты.

– Иди ты, – восхищенно сказал он, – ткань-то заморская, тонкая, а ткачество такое, как из пуха.

Другой мужик прикоснулся ко мне и отдернул руку.

– Обжегся? – спросил я. – Если не обжегся, то давай свою руку сюда, – и я пожал протянутую руку.

Все молчали. На груди у мужиков я рассмотрел нательные крестики на разных веревочках. И крестики были разные. У кого-то медные, у кого-то железные, кованые.

– Давайте, мужики, бахорить, – сказал я. – В Перуново время вас бы тоже по головке не погладили, если бы узнали, что вы с Банником и Баннихой скумовались. Зашили бы в шкуру да в речку и бросили, а сейчас и того хуже, попы-то на костре могут сжечь. Так что, помалкивайте о том, что видели и слышали у Фрола. Он мужик справный, скромный, но уж больно горяч, когда выпьет лишку. Не доводите его до греха, а уж я со своей стороны постараюсь заступиться за ваше обчество перед кем нужно. Меня Юрием зовите, а девку мою – Юдифью. Вот вам рука моя, кладите на нее свои руки, если мы договорились. Будет у нас круговая порука – один за всех, а все за одного. Скопом-то и тятьку сподручнее бить.

Мужики засмеялись. Руки подали, значит и тайну хранить будут.

Жена Фрола, Дарья, уже накрыла полдничать в избе, а нас повела в клеть, где дала мне рубаху льняную и портки на веревочках, а Эдетте дала платье льняное тоже, но с вышивкой на груди. В таком виде мы и появились среди полдничающих мужиков.

На столе стояла большая миска варенца и лежал нарезанный ржаной хлеб.

– Садитесь, племяши, – сказал Фрол, – отведайте, чем бог послал.

Все хлебали из одной миски. Я шепнул Эдетте, чтобы она очередь соблюдала и в миску с ложкой лезла после хозяйки, сам же я был последним после мужиков. Обществу это понравилось, что мы без гонора и обычаи общественные соблюдаем, а то для наведения порядка можно и ложкой по лбу схлопотать.

Варенец описывать не буду. Молоко водой люди разбавлять не умели, да и варенец в печи еще томился и цвет имел кремово-золотой, а уж на вкус я даже и не могу с чем-то сравнивать, не едал я таких продуктов в наши цивилизованные времена, когда мясная колбаса не из мяса делается.

Ели все молча и сосредоточенно. Лясы не точили. Как варенец закончился, степенно облизали ложки и положили их аккуратно на стол. Перекрестились на красный угол и встали из-за стола на небольшой передых.

Отдыхать сели на крыльце.

– Ты, Юрий, чего делать умеешь? – спросил меня Фрол.

– Да я больше по ученой части, – сказал я, – читать, писать могу, считать.

– И до скольких ты досчитать можешь, – спросил один из мужиков.

– До скольких угодно, – ответил я.

– Иди ты, – округлил тот глаза, – что и все звезды сосчитать сможешь?

– Ну, звезды-то я один сосчитать не смогу, – признался я, – это помощников нужно с тысячу, да и то все звезды не сочтешь.

– То-то и оно, что не сможешь все сосчитать, – сказал удовлетворенный мужичок, подмигнув сотоварищам, как он ловко срезал заезжего хвастуна.

Глава 69

Пока мы спорили о математике, Фрол сходил в горницу и принес какую-то бумагу, свернутую рулоном.

– На-ко вот, прочти, что здесь прописано, – сказал он, подавая мне бумагу.

Я развернул свиток и увидел письмена старославянские, которые в Ворде помечены именем Ostrog и стал читать:

Фрол сын Силов по прозвищу Варенец едет на Москву как княжеский выборщик.

Крючок подписи и печать синего цвета в виде треугольника с лучами и глазом посредине.

– Смотри-ко, – удивились мужики, – он и впрямь по-письменному читать умеет.

– Вы что, так вот себе сами и князей выбираете? – не меньше их удивился я.