Законный обряд

— Да. Он появился в Харли-холле пятого января. Я попросил его уехать, что он и сделал, но на следующий день вернулся с другим мужчиной. Они положили талисман на порог главного входа, а потом запечатали все пороги и подоконники ядовитым для меня веществом. Действия сопровождались самыми убийственными в искусстве волшебства заклинаниями. Кроме того, он очертил Харли-холл запретным кругом с радиусом чуть более мили.

— Понятно, — сказал адвокат. — Можете объяснить суду, как повлияли на вас эти действия?

Голос стал задумчивым.

— Достаточно трудно объяснить словами. Я не могу пересечь круг, не затратив огромного количества энергии. Но даже если бы смог, то не попал бы в дом из-за талисманов и печатей.

— Могли вы проникнуть в дом по воздуху, например через печную трубу?

— Нет, запретный круг на самом деле представляет собой сферу. Уверен, любая попытка пересечь его уничтожила бы меня.

— По сути, вы лишились права входить в дом, в котором вы прожили девяносто лет, в результате умышленных действий ответчика Рассела Джозефа Харли и его неназванного сообщника.

— Именно так.

Тернбулл просиял.

— Благодарю вас. Вопросов нет.

Он повернулся к Уилсону, лицо которого оставалось мрачным в течение всего допроса.

— Ваш свидетель.

Уилсон вскочил на ноги и решительно подошел к месту свидетеля.

— Вы утверждаете, что ваше имя — Генри Дженкинс?

— Да.

— То есть так вас зову сейчас, а как звали прежде?

— Прежде? — В голосе, источник которого находился над появлявшимися в воздухе каплями крови, послышалось удивление. — Прежде, чем что?

Уилсон нахмурился.

— Вы прекрасно все поняли, — сказал он резко — Конечно, прежде, чем вы умерли.

— Протест! — воскликнул, вскочив на ноги, Тернбулл. — Адвокат ответчика не имеет права заявлять о гипотетической смерти моего клиента!

Гимбел устало поднял руки, чтобы остановить готовые сорваться с губ Уилсона слова.

— Протест принимается, — сказал он. — Не представлено никаких доказательств того, что истец был золотоискателем, погибшим в одна тысяча восемьсот пятидесятом году или кем-нибудь еще.

Уилсон недовольно скривил губы и продолжил, но уже более сдержанно:

— Мистер Дженкинс, вы заявили, что прожили в Харли-холле девяносто лет.

— В следующем месяце будет девяносто два года. Харли-холл был построен, в его сегодняшнем виде, только в одна тысяча восемьсот семьдесят шестом году, но я жил в доме, который стоял на этом месте раньше.

— А чем вы занимались раньше?

— Раньше? — спросил голос и несколько неуверенно произнес после паузы: — Не помню.

— Вы — под присягой! — взревел Уилсон.

Голос стал более твердым.

— Девяносто лет — большой срок. Я действительно не помню.

— Может быть, мне удастся освежить вашу память. Верно ли то, что девяносто один год тому назад, то есть именно тогда, когда, по вашему заявлению, вы поселились в Харли-холле, Хэнк Дженкинс был убит в перестрелке?

— Возможно, если на этом настаиваете. Я не помню.

— А вы помните, что перестрелка случилась не больше чем в пятидесяти футах от того места, где сейчас стоит Харли-холл?

— Может быть.

— Тогда, — прогрохотал Уилсон, — вы не станете отрицать тот факт, что призрак возник непосредственно после того, как Хэнк Дженкинс умер насильственной смертью? Что он после этого был навечно обречен на обитание в месте своего убийства?

— Не имею ни малейшего представления, — спокойным тоном ответил голос.

— Вы отрицаете общепризнанный в данной местности факт, что дух Хэнка Дженкинса обитает в Харли-холле?

— Протест! — закричал Тернбулл. — Общераспространенная точка зрения не является доказательством.

— Протест принимается, исключите вопрос из протокола судебного заседания.

Выведенный из терпения Уилсон спросил угрожающим голосом:

— Лжесвидетельство — уголовное преступление, мистер Дженкинс, вы отрицаете, что являетесь духом Хэнка Дженкинса?

— Конечно, — несколько удивленным тоном произнес голос.

— Вы дух, не так ли?

— Я существо в астральной плоскости, — чопорным тоном ответил голос.

— Таких существ, насколько я знаю, и называют духами.

— Понятия не имею, как и кого называют. Слышал много разных названий из ваших уст. Разве это доказательство?

Смешок прокатился по залу. Гимбел ударил молотком по скамье.

— Свидетель, — сказал он, — ограничится ответами на вопросы.

— Можете говорить что угодно, — взревел Уилсон, — но вы не станете отрицать тот факт, что являетесь всего лишь духом человека, умершего насильственной смертью?

— Могу лишь повторить, — ответил голос над каплями крови, — что я существо в астральной плоскости и не имею понятия о том, был ли когда-либо человеком.

Выведенный из себя адвокат повернулся к судье.