Закон пустыни

– Это замечание, исходящее из ваших уст, я считаю похвалой.

– Не люблю высоких слов, но я считаю, вы нужны стране.

– Сохраняя верность своим идеалам, я надеюсь жить в гармонии с Египтом, где есть пирамиды, Фивы и ослепительное солнце. Этот Египет не знает об амнистии. Если же я ошибаюсь, то моя дорога и дорога Закона отныне расходятся.

* * *

– Здравствуй, Сути.

Молодой человек опустил чашу со свежим пивом.

– Тапени!

– Я долго искала тебя. Эта харчевня производит мрачное впечатление, но тебе здесь, похоже, нравится.

– Как ты поживаешь?

– После твоего отъезда – так себе.

– Хорошенькие женщины обычно не страдают от одиночества.

– Мы ведь женаты, ты забыл?

– Когда я уезжал, мы, кажется, разводились.

– Ошибаешься, дорогой мой; я расцениваю твое бегство как простое отсутствие.

– Наша женитьба была частью расследования, которое я вел; амнистия положила ему конец.

– А я восприняла наш союз серьезно.

– Брось шутить, Тапени.

– Ты именно такой муж, о котором я мечтала.

– Я тебя умоляю…

– Ты должен бросить свою ливийскую шлюху и вернуться к домашнему очагу.

– Какая глупость!

– Я не хочу тебя потерять. Сделай, как я говорю, иначе пожалеешь.

Сути пожал плечами и допил свое пиво.

* * *

Смельчак вышагивал впереди Пазаира и Нефрет. Пес посматривал на воду канала, но не хотел подходить к нему близко. Маленькая зеленая обезьянка сидела на плече у хозяйки.

– Мое решение раздражает Баги, но я его не поменяю.

– Ты будешь работать в провинции?

– Нет. Я больше не судья, Нефрет, потому что позволил себе выступить против ошибочного решения.

– Нам надо было уехать в Фивы.

– Твои коллеги уговорили бы тебя вернуться.

– Мое положение не такое прочное, как может показаться. То, что старшим лекарем царства стала женщина, раздражает кое-кого из влиятельных придворных. При малейшей оплошности они потребуют моей отставки.

– Я хочу осуществить свою давнюю мечту: стану садовником. В нашем будущем доме без этой работы не обойтись.

– Пазаир…

– Жить вместе с тобой – это несравненное счастье. Работай на благо страны, я буду выращивать цветы и деревья.

* * *

Глаза Пазаира не обманули его. Речь действительно шла о приглашении, поступившем от главного судьи Гелиополя, священного города, расположенного севернее Мемфиса. Самостоятельного экономического значения город не имел, он весь состоял из храмов, построенных вокруг гигантского обелиска, символизировавшего солнечный луч.

– Мне предлагают должность храмового распорядителя, – сообщил он Нефрет. – И поскольку в Гелиополе ничего не происходит, служить там будет необременительно. Обычно визирь назначает туда людей пожилых или слабых здоровьем.

– Баги сделал по отношению к тебе добрый жест, – заметила Нефрет. – По крайней мере, ты сохранишь судейское звание.

– Отстранить меня от гражданских дел… Остроумно.

– Не отказывайся от этого назначения.

– Если мне будут навязывать безоговорочное послушание, если мне предложат безоговорочно принимать амнистии, моя служба будет краткой.

* * *

В Гелиополе трудились составители священных текстов, хранители ритуалов и мифов – предназначенной для передачи мудрости древних из поколения в поколение. В святилищах, обнесенных высокими и толстыми стенами, избранные жрецы обслуживали культ великого бога Солнца.

Пазаир шел по тихому, пустынному городу, где не было ни торговцев, ни лавок. В маленьких белых домиках жили жрецы и ремесленники, занятые изготовлением и поддержанием в надлежащем состоянии предметов ритуала. Шум большого мира сюда не доносился.

Распорядитель явился в служебное помещение главного судьи, где, что-то бормоча, его встретил согбенный писец, явно недовольный вторжением. Изучив предъявленное ему приглашение, он удалился.

Место было тихое, можно сказать, сонное, так далеко отстоявшее от оживленного Мемфиса, что Пазаиру было трудно представить себе, что здесь работали люди.

Появились двое стражников, вооруженных дубинками.

– Судья Пазаир?

– Это я.

– Следуйте за нами.

– Куда?

– Приказ не обсуждается.

– Я отказываюсь.

– Сопротивление бесполезно. Не заставляйте нас применять силу.

Пазаир снова попал в ловушку. Тот, кто позволял себе оспаривать решения Рамсеса, должен за это заплатить; ему приготовили здесь не место судьи, а место на всеми забытом кладбище.

38

Стражники привели Пазаира ко входу в вытянутое здание, примыкающее к стене одной из башен храма Ра. Дверь отворилась, и появился пожилой черноглазый жрец, обритый наголо и закутанный в шкуру пантеры.

– Судья Пазаир?

– Мое задержание незаконно.

– Вместо того чтобы говорить глупости, войдите, вымойте руки и ноги и постарайтесь сосредоточиться.

Заинтригованный Пазаир повиновался. Дверь закрылась, стражники остались снаружи.

– Где я?

– В Доме Жизни в Гелиополе.

Судья потрясенно замолк. Так вот оно, это потаенное и недоступное для простых смертных место, где древние мудрецы писали Тексты пирамид, рассказывающие о путях души в загробном мире. В народе было известно, что самые знаменитые маги обучались в этой полной тайн школе, куда время от времени призывались избранные из мира людей, не знавшие ни дня, ни часа своего представления.

– Ты должен очиститься.