Закон подлости гласит…

– Увы, вы абсолютно правы. Трупов маловато. Может, потому, что сегодня середина недели? – приятно улыбнулся инквизитор. Когда он улыбался на щеках, появлялись ямочки. – У меня к вам вопрос. Когда вы дадите мне диплом Академии? Я многого не прошу, но буду очень признателен.

Маги посмотрели на него так, словно он только что с ноги выбил дверь в туалет, где они дружно заседали со спущенными штанами, вспоминая незлым тихим словом того, кто забыл купить рулон бумаги. Инквизитор наклонился вперед, складывая руки в замок.

– У меня действительно складывается впечатление, что вы даете дипломы даже тем, кто случайно проходил мимо, – вкрадчиво заметил он, снова приятно улыбаясь. – Просто я сегодня как раз проходил мимо главного входа. Надеюсь, это – повод получить диплом о высшем магическом образовании? И что-то натолкнуло меня на мысль о том, что если я зайду внутрь, то сразу же получу звание профессора магической теории со всеми регалиями и пожизненную пенсию за особые заслуги перед наукой. Но я – человек скромный, поэтому диплома с отличием мне будет достаточно.

– Нет! Ну это уже слишком! – заорал отец «передовика трупопроизводства» и ректор Академии по совместительству. – Да как вы смеете! Да на каком основании вы утверждаете, что мы раздаем дипломы кому попало?

Многие маги были возмущены до глубины души, оскорблены в лучших чувствах, задеты за живое, поэтому промолчать не смогли, обрушившись лавиной на провокатора. Тот невозмутимо сидел и … вы не поверите!… складывал кораблик из какого-то листочка, взятого откуда-то из середины стопки претензий. Инквизиция позади него молчала. Сам герой тем временем осторожно загибал листик, подгонял уголок к уголку, а потом рукой разравнивал его, любуясь своей работой.

Если честно, то я немного с ним согласна, поскольку своим появлением в этом мире я обязана двум магам. Дипломированным, между прочим, специалистам. «Когда твой учитель – двоечник!» – звучало бы в начале трейлера к фильму – комедии про этих двух ученых.

Истерика продолжалась минут пятнадцать. За это время было вылито столько грязи в адрес инквизиции, что я бы на их месте уже давно бы подала голос, но эти были абсолютно спокойны. Некое подобие кораблика был сделано и любовно разглажено.

– Я подожду, когда вы научитесь говорить спокойно и по одному. Только в этом случае я готов продолжить диалог. Ладно, так и быть. Подожду, когда вы охрипнете, – со вздохом заметил инквизитор, поднимая глаза на магов и скользя взглядом по всем присутствующим, включая меня.

У меня плохо складывается диван и личная жизнь, а вот с впечатлением, как ни странно, все в порядке. Теперь я понимаю, почему Анабель избрала его для безответных душевных терзаний, с легким оттенком морального мазохизма от волшебного слова «не судьба». У ее зазнобы были светло – карие, янтарные глаза, а взгляд был какой-то томно-отрешенный, холодный и … бр.... жестокий. Таким взглядом можно укладывать наивных девушек штабелями, заносить пачками на страницы автобиографии, а потом равномерно и густо размазывать их слезы по мемуарам. Это автоматически ставило крест на моем интересе к данному субъекту, ибо – «не моё». Тонуть я предпочитаю исключительно в голубых глазах. Про остальной цветовой спектр я молчу.

– Нет! Это возмутительно! За ваши слова об Академии вам придется ответить! – отец заключенного подошел к инквизитору, испепеляя его взглядом. – Вы читали мое обращение про домашний арест? Мой сын не заслуживает такого сурового наказания!

– Потому, что Марко – сын ректора Академии? – не глядя заметил канцлер от инквизиции. – Он и так под домашним арестом, потому что на пять ближайших лет тюрьма станет для него новым домом. Пять лет в камере он будет учить теорию. Я что-то не помню, чтобы заклинание расширения пространства предусматривало жертвоприношение. Но я уточню. Мало ли. Вдруг я ошибаюсь?

– Да как вы смеете! – покраснел старик – отец, сжимая кулаки. Он даже вздрагивал от негодования. Его уже оттаскивали обратно в табор.

– Смею. Очень даже смею, – спокойно заметил инквизитор, вставая с места. Тут же в воздухе зависло что-то наподобие доски. Он молча достал очки в серебристой оправе, надел их и взял светящийся мел. На доске стали появляться какие-то аккуратные формулы и какие-то круги. Я точно пришла на заседание, а не на лекцию? Нет, ну был у нас на журфаке препод по кличке «инквизитор», которому каждый сдавал по три-четыре раза перед тем, как целовать зачетку с тройкой, но это как-то, по меньшей мере, странно. Я смотрела на все происходящее и искренне недоумевала. Что-то мне казалось, что он громко скажет: «Ересь! Сжечь всех еретиков! Магия – это зло», а тут…