Закон подлости

Оказалось, что нас сняли, а потом вдруг мы пропали, на нашем месте пустота. Стали нас искать. А мы как раз и подходим. Вот так и обнаружили, что мы снимались в другом месте. И нас выгнали. Но ничего, кое-какие деньги мы заработать успели.

И вот когда мы дома у Серёги подсчитывали, сколько у нас денег, мне вдруг пришла в голову такая пугающая мысль: «А вдруг мы приедем в этот Чегет, а дядя Махмуд не захочет взять нас с собой на Эльбрус, и что нам тогда делать? Сами-то мы не сможем туда дойти».

Серёга, после того как я озвучил свою мысль, просто остолбенел.

– Ты что? – закричал он. – Ты что, только сейчас это понял? Я велосипед продал, мне родители трёпку устроили за то, что я вещи продал, а ты теперь говоришь, что он нас не возьмёт?

Я говорю:

– Ты не понял, мы ведь должны всё предусмотреть, а вдруг не возьмёт, а вдруг он раньше уйдёт, чем мы приедем, – всё надо продумать.

И тут вдруг Светка говорит:

– А вы напишите ему письмо, что приедете, и всё.

Надо же, додумалась, маленькая, а сообразительная.

И мы сели писать письмо. Долго писали и написали вот что:

«Дорогой дядя Махмуд, пишут вам два московских школьника. Мы оба отличники и примерные ребята…»

Тут Серёга сказал:

– Но я же не отличник.

Я говорю:

– Ты отличник по физкультуре.

– Ладно, – согласился Серёга.

«…Мы прочитали в газете, что вы свой день рождения празднуете на вершине Эльбруса. Это очень здорово. И мы подумали: наверное, вам скучно одному праздновать день своего рождения. Мы хотим вам помочь. Если вы согласитесь, то мы приедем к вам в гости, а потом пойдём вместе с вами в гору. Мы ребята закалённые и не хнычем никогда. Обещаем, что будем помогать вам во всём и развеселим вас в день рождения. Всё. С приветом, ждём ответа, как соловей лета».

Вот эти последние слова придумал Серёга и настоял, чтобы были и соловей, и лето.

Адреса мы не знали и написали: Эльбрус, Чегет, Махмуду Отпаделову. И отправили письмо. Но самое интересное, что, когда мы уже про него забыли, нам пришёл ответ. Он пришёл на мой адрес, и папа мой, Георгий Петрович, принёс письмо и говорит:

– Лёнька, а тебе тут вдруг письмо пришло откуда-то с Чегета. Кто у тебя там завёлся?

Я говорю:

– Это я переписываюсь с одним мальчиком, который тоже камни собирает.

– Ну-ка, сейчас почитаем, что он тебе пишет про эти камни.

Тут я понял, что всё пропало, и как закричу:

– А чужие письма нельзя читать, ты меня сам учил, – и выхватил письмо.

– Ладно, – смутился папа и не стал требовать письмо обратно, а я ушёл в свою комнату и прочитал:

«Дорогие ребята, получил ваше письмо. Спасибо вам, что вы оказали мне внимание. Конечно, хорошо бы было пойти на вершину в тёплой компании, но восхождение на Эльбрус – очень тяжёлое дело. Извините, но я не смогу вас взять с собой».

Дочитав до этого места, я понял, что всё пропало, но продолжил чтение:

«Но просто приехать ко мне в гости вы можете. Я буду рад вас видеть. Законы кавказского гостеприимства не позволяют мне отказать вам. Приезжайте, если хотите, но в гору я пойду один. Пойду туда 15 июля, чтобы 18-го быть на вершине. Но только возьмите у своих родителей письмо, где они разрешают вам ехать ко мне. До свидания, ваш Махмуд Отпаделов».

Прочитал я это письмо и загрустил. Пошёл к Серёге, а он даже и не расстроился.

– Вот ерунда, – сказал он, – приедем к дедушке, постараемся ему понравиться, подружимся и пойдём с ним наверх. Как думаешь, дня два нам хватит, чтобы ему понравиться?

Я говорю:

– Тебе и двух часов хватит, чтобы нас никто уже видеть не захотел.

– Вот, – даже не улыбнулся Серёга, – мы должны быть там в крайнем случае двенадцатого июля. Ехать два дня. А в лагерь когда нам ехать?

– В лагерь мы едем восьмого июля.

– Значит, поедем на Кавказ девятого июля.

– Да, – говорю я, – а где мы будем ночь ночевать? Поедем именно восьмого. Как сбежим из лагеря, так в этот же день и поедем. Поезд отправляется вечером. Но вот что делать с письмом от родителей?

Мы задумались, и вдруг Серёга говорит:

– Сами напишем и попросим какого-нибудь ал-каша расписаться.

– Какого ещё алкаша? – не понял я.

– Там, у магазина, есть два мужика, они всё время бутылки сдают и на вырученные деньги выпивают.

– Правильно, – говорю я, – дадим им бутылок, они и подпишутся.

Так мы и сделали. Собрали дома все пустые бутылки и пошли к магазину.

А письмо нами уже было написано:

«Мы, родители Сережи и Лёни, не возражаем, если они поедут в гости к Махмуду Отпаделову».

Нашли мы этих дяденек и говорим:

– Подпишите нам, пожалуйста, письмо, а мы вам за это бутылки дадим.

– Какое ещё письмо? – спросил один.

– А ну покажи, – сказал другой.

Они прочитали письмо, и один из них спросил:

– А сколько бутылок?

– Восемь, – говорит Серёга.

Второй дядька говорит:

– Нет, не пойдёт. Письмо серьёзное, подпишем только за двенадцать бутылок.

Делать нечего, пошли мы искать бутылки. А на улице их нет. Дядьки все собрали. Пришлось на другой день ребят в классе попросить собрать нам пустые бутылки.

И вечером следующего дня явились мы к магазину с двенадцатью бутылками. Хотели сразу двадцать принести, но я сообразил не делать этого.