Закон парных случаев

Я неопределенно пожал плечами. В грозу мне всегда становилось как-то тревожно. Не страшно, нет. Просто стучалось настойчиво что-то такое в мозг. То ли воспоминание, то ли сон, то ли вообще не знаю что. Как будто я стою у окна, смотрю на молнии – и так мне одиноко, так грустно. Словно я вообще один на белом свете. И маму хочу позвать – а мамы нет…

От шоссе влево ушла узкая асфальтированная дорога. Один поворот, другой – и мы подъехали к большому селу. Вернее, большим оно, похоже, было когда-то, а теперь крепкие новые дома соседствовали с покосившимися заброшенными развалюхами.

- Тут больше дачников, - в ответ на мои мысли сказала Женя. – Летом много народу, а зимой хорошо если человек тридцать остается. Бате с Ленкой приходится летние запасы подъедать. Церковь-то зимой пустая. Только по праздникам бабки сползаются.

Мы проехали мимо небольшой белой церквушки с синим куполом и выбрались за село. Бревенчатый дом под шиферной крышей стоял особняком, у самого леса. Во дворе молодая беременная женщина развешивала на веревке белье, отпихивая разыгравшегося щенка, который с рычанием хватал ее за подол.

- Енотский царь! – ахнул Саша. – И когда только успели? У них долго детей не было, - пояснил он для меня, - а тут раз – и готово.

Виктор посигналил, женщина отставила таз с бельем и что-то крикнула. Из дома вышел высокий худощавый мужчина в джинсах и черной футболке. Его светлая бородка была аккуратно подстрижена, а длинные густые волосы заплетены в косу, которой позавидовала бы любая девушка. На первом курсе я тоже пытался отрастить длинные волосы, но мой хвостик выглядел так жалко, что пришлось от этой затеи отказаться.

Мы вышли из машины. Все, кроме меня, разумеется, принялись обниматься и целоваться, издавая какие-то невнятные восторженные возгласы. Я почему-то вдруг засмущался и топтался поодаль. Женя, ухватив меня за рукав, подтащила поближе.

- Вот, это Мартин, мой друг, - представила она меня. – А это отец Кирилл и матушка Лена.

Я хотел протянуть руку, но в последний момент спохватился и сложил ладони для благословения. Отец Кирилл внимательно посмотрел на мои боевые «трофеи» и перекрестил меня.

- Значится так, друзи, - гулким басом изрек он, - вы погуляйте немного, пока я баньку истоплю, а потом уже и стол поспеет. Женька, ты покажи Мартину где тут что.

- Может, Лене помочь?

- Сама справлюсь, - отказалась та. – А то кавалер твой заскучает.

Виктор улегся на траве, надвинул на лицо бейсболку и моментально начал похрапывать. Саша отправился вместе с отцом Кириллом к небольшому бревенчатому домику в дальнем углу двора.

- Пойдем к речке? – предложила Женя. – Потом посмотришь… где тут что, - она забавно передразнила отца Кирилла.

- Под дождь не попадем?

- Не-а, - беззаботно мотнула головой Женя. – Тут недалеко. А гроза, похоже, заснула. Как Витька.

Лиловая туча действительно неподвижно повисла на горизонте, словно раздумывая, стоит ли начинать войну. А может, затаилась, пытаясь обмануть нас. Воздух стал странно густым и неподвижным. И только кузнечики вопили изо всех сил, предупреждая: не верьте ей, она только притворяется дохлой, а на самом деле…

Мы вышли через заднюю калитку и оказались в лесу. Едва заметная тропинка то и дело терялась в высокой траве. Какие-то не знакомые мне кусты пытались преградить дорогу. Минут через десять мы уперлись в сплошную стену деревьев, увитых ежевичником.

- А дальше как?

Вместо ответа Женя отвела ветки, и я увидел, как тропинка, снова появившаяся из ниоткуда, бежит вниз. Я взял Женю за руку, и мы осторожно спустились к неширокой речке с узенькой полоской желтого песка по берегу. Метрах в ста ниже по течению речка впадала в другую, пошире.

- Местные и дачники ходят туда, - Женя махнула рукой в сторону большой реки. – Там глубже и песка на берегу больше. Местное лежбище котиков. А мне не нравится. Здесь лучше. Здесь только батя с Ленкой купаются. Ну, и мы, когда приезжаем. А ты будешь?

Как назло, на мне были все те же злополучные трусы с карточными мастями и дыркой. Я скорее утопился бы, чем показался Жене в них. По счастью, можно было покивать на свои раны. Женя вздохнула, подошла к воде и скинула шлепанцы. Наклонилась, поболтала в ней рукой, разгоняя стайку водомерок.

У меня пересохло во рту. Если она будет купаться… Все эти дурацкие песенки про пылающее внутри пламя не такие уж и дурацкие. Потому что внутри стало горячо-горячо от одной мысли, что я снова увижу ее раздетой. Да и вообще… Сидеть на песке стало, скажем так, очень неудобно.

Женя оглянулась на меня, посмотрела пристально, закусила губу. Что-то странное было в ее глазах – как будто «иди ко мне» боролось с «не подходи». Я встал и все-таки подошел. Она сделала шаг назад и оказалась по щиколотку в воде. На мне были сандалии, но в тот момент мне было глубоко наплевать на перспективу ходить в мокрой обуви. И вообще на все, кроме одного.