Закон обратного отсчета (СИ)

Не смотря на относительно свежий ремонт, коридоры пропитаны запахом старых зданий — смесь рассохшегося дерева, красного кирпича и известки. Разноцветные вывески-стрелки вдоль лестницы зазывают в кабинеты за маникюром, разливными духами и турпутевками. Темно. С весны немытые окна забрызганы ливнями и голубями, из-за пышных крон деревьев солнцу внутрь не пробраться. Поднявшись на третий этаж, Савва ведет через длинный узкий коридор до поворота, за которым — второй столь же длинный и узкий. Из его глубины доносятся тихие голоса и запах сигаретного дыма.

Дойдя почти в конец коридора, Савва тормозит у двери с зеленой табличкой.

— Погоди, — просит Джа. Останавливается, чтобы прочитать надпись: — «Некоммерческая региональная общественная организация по защите животных и окружающей среды от хомосапиенс».

Пока Джа хохочет, взгляд Джена падает на парочку курящих у окна.

— Вы не представляете, как это красиво, — говорит сидящий на подоконнике персонаж с длинными волосами и идеально подстриженной бородой. Длинный васильковый пиджак и остроносые туфли делают его похожим на хиппи в Gucci.

Собеседница — мягкая полноватая женщина с ямочками на щеках — только делает вид, что курит. Она подносит сигарету к губам, вдыхает совсем чуть-чуть и тут же выпускает дым, не затянувшись.

— Ой, я бы так хотела это увидеть, — мечтательно произносит она.

— Телефон в офисе оставил, позже покажу вам фото, — Хиппи отвлекается от жертвы своего обаяния, машет Савве рукой с сигаретой. — Я сейчас подойду.

— Это и есть ваш Падре? — тихо спрашивает Джен, когда Савва закрывает за ними дверь офиса.

Внутри неожиданно много места и людей. Сквозь жалюзи ножами вспарывает комнату солнце. Помещение разделено на три зоны стеклянными перегородками. Слева в огромном опенспейсе гудит рой молодых девчонок, перед каждой на столе по ноутбуку с двумя-тремя дополнительными мониторами. Из-под потолка пульсирует негромко музыка. Напротив двери — маленькая зона отдыха с диванами и кофемашиной. Дверь в помещение справа закрыта, но отсутствие теней выдает ее пустоту.

— Чай, кофе, потанцуем? — весело спрашивает юная нимфа, выпорхнув из опенспейса в объятья Саввы.

— А коньяк закончился? — Олька картинно вскидывает брови.

— Магазин недалеко.

— Не беспокойся. Мы к Святейшеству. Подождем в кабинете.

— Ладно, — звонко отвечает нимфа и улыбается так лучезарно, что Джен готов плюнуть на цель визита, чтобы беззаботно поворковать с этим чудом природы. — Может все-таки кофе? Джентльмены?

— А капучино сделаете? — спрашивает Джен.

— Даже латте могу, если пожелаете.

— Ему столько лактозы будет вредно, — смеется Джа и подпихивает Джена в кабинет вслед за Саввой. — Пойдем… кофеман.

В кабинете светло и пусто, из мебели два длинных дивана, обтянутых дерматином с паутинами кракелюра на подлокотниках, да хромированный сервировочный столик на колесиках. Выкрашенные в белый стены испещрены следами канцелярских булавок и запыленными клейкими островками от скотча. На подоконнике неаккуратными стопками разложены фотографии в рамочках, газетные вырезки, распечатки статей новостных порталов и снимков с массовых мероприятий. Джен подходит ближе, чтобы рассмотреть гирлянду из рукопожатий Падре с разными людьми. Ни одного знакомого лица.

— Кто это? — спрашивает у Саввы.

— Адвокаты, прокуроры, меценаты. Все они действительно помогают сделать мир лучше, но их никто не узнает на улице.

— Может, оно и к лучшему, — замечает Джа, рассевшись на диване. — Целее будут.

— И то правда, — раздается за спиной, заставляя Джена обернуться.

Падре появляется в кабинете бесшумно, даже старые деревянные доски не скрипят под линолеумом. Тепло обняв Савву, он опускается на диван рядом с ней и жестом приглашает Джен сесть напротив.

— Не успел представиться, — говорит он, тут же подскакивает, тянет к пророку руку. — Даниил Летов. Можно просто Даниил и на «ты».

— Джа, — отвечает пророк. Спрашивает миролюбиво: — А «Падре» вас только адепты культа называют?

— Члены семьи, — поправляет Летов с улыбкой. — И коль вы — семья нашей Саввы, добро пожаловать. Не сочтите за напыщенность, кто-то из ребят ляпнул, и приклеилось. У нас, в «Эквитас», псевдонимы как вторая личина.

Он протягивает руку инквизитору, пожимает крепко, двумя ладонями.

— Джен. Рад, наконец, познакомиться.

— Вам предложили кофе?

— Да, спасибо.

— Что ж, — Падре откидывается на диване, закинув ногу на ногу. — Что вас привело? Савва предупредила, что дело чрезвычайно важное и срочное, но никакой информации не дала, поэтому мне пока нечем поделиться.

— Что ты знаешь о конструкторах? — спрашивает Джен в лоб и уточняет, чтобы избежать ненужных увиливаний и кривотолков: — Я имею ввиду людей, владеющих конструктом.

Лицо Падре застывает гипсовой маской. Сцепив замком пальцы он несколько мгновений разглядывает ладони, будто они исписаны шпаргалками как на школьных экзаменах.

— Немного, — наконец, отвечает он, подняв взгляд. — Особенно, если учесть, что я — один из них.

Короткий стук в дверь и, не дождавшись ответа, она распахивается, впускает нимфу с подносом.