Закон обратного отсчета (СИ)

Схватившись за голову, Макс будто пытается насильно впихнуть в сознание увиденное. Он матерится, беспорядочно перебирая коллекцию нецензурных слов, собранную по казармам, окопам и барам, повторяется и умолкает, лишь достав телефон.

— Не звони в полицию, — предупреждает Джен, отпустив парня. Тот обмяк, ссутулился, потянулся за плоскогубцами, но Джен перехватил их и отшвырнул к стене. Дантист покорно опустил руки и остался сидеть над телом, глядя в мертвое лицо своей жертвы.

— В смысле «не звони»? — опешил Макс.

— Во-первых, нас здесь быть не должно. Во-вторых, иди сюда.

Макс подходит ближе, Джен хватает парня за волосы, откидывает его голову.

— Как думаешь, он понимает, что только что сделал?

На Макса равнодушно глядят глаза цвета крепкого чая. Глядят, но не видят.

— Он что, под кайфом?

— Одна из версий.

Джен отпускает парня, тот еще секунду по инерции пялится на Макса, затем опускает взгляд и шарит грязными руками по полу в поисках плоскогубцев.

— Пойдем отсюда, — говорит Джен, похлопав по плечу напарника.

— Ты хочешь оставить их здесь? Вот так?

— Мы им уже не поможем, — отвечает Джен устало. — Кстати, он ведь сюда на машине приехал. Ты тачку с той стороны дома не видел?

— Стоит. Десятка, двери нараспашку.

— Надо номер сфотать.

Уходя, Джен замешкался, запоздало вспомнил про трофей для Джа. Обернулся.

На мальчишке только маечка и шорты, никаких карманов, пуговиц, заклепок, разве что шнурки из дешевых кед выдернуть. Обычно Джа описывает трофей во время сборов, сегодня же все идет наперекосяк. Джен шарит взглядом вокруг, замечает чуть поодаль, у кусков разодранного картона, брошенного здесь то ли бездомными, то ли забегавшими поиграть на стройке детьми, маленькую машинку. Перевернутая черным брюхом вверх она почти незаметна в пыли и общем хаосе. Когда мальчонка выпустил ее из рук? Отбиваясь от душивших рук? Или ослабшие пальцы выронили ее, когда неравная схватка была проиграна? Джен поднимает машинку — миниатюрный желтый трактор с черным ковшом.

— Зачем это? — хмурится Макс.

— Для Джа. На его персональное кладбище.

У солдата дрогнули желваки. Он промолчал и поспешно зашагал к выходу.

Джа ждет их, не рассчитывая на хорошие новости. Вместо слов Джен кладет на ладонь пророка машинку и опускает визор его шлема, чтоб Солдат не видел злую гримасу отчаяния.

— Дальше что? — спрашивает Макс. Он уже нахлобучил шлем и ждет команды заводить моторы.

Джен срывает перчатки, стряхивает ими с плеч бетонную пыль, обтертую со стен.

— К Косе едем, я жрать хочу.

Если бы на горизонте показалась хоть одна живая душа, Джен вышел бы к ней с поднятыми вверх руками. Но вокруг — никого. Будто место выбрано специально оставить их пара на пару — пророка, инквизитора, палача и жертву. Ах да, еще один апостол прицепился.

Или жертв — двое?

Джен заводит мотор, выкручивает газ так, что грохот поднимается выше монолитов, брось сцепление — и байк вылетит вперед быком с зажатыми яйцами. Одна секунда выплеснутой ярости. Джен успокаивает байк, пяткой поднимает подставку, и трогается с места.

Они идут стрелой: Джен впереди, Джа чуть поодаль по правый локоть, Макс — по левый. Пробки еще не рассосались, но основной поток идет навстречу, потому дорога свободная. Стоит задуматься, заволакивает туман, неудачи плывут зацикленной пленкой — полыхающий факелом сарай, улыбка Юли, разорванная маечка — выстраиваются в ряд и незаметно стрелка спидометра ползет к отметкам, за которыми даже наклейки «Неприкасаемых» не спасут. Джен ловит себя на превышении раз, два. Нужно сосредоточиться на дороге. Прижаться к правому краю и следить за линией разметки, на ней концентрироваться проще, к тому же выведена она вкривь и вкось, есть за что зацепиться. Светофоры выключили зеленую волну, тоже хорошо осаждают, разгоняться бесполезно. Мотоцикл уже не идет, плетется как гужевая повозка по свободной полосе. Какой дебил понаставил переходов и перекрестков частоколом? Каждому кланяйся. Колесо подпрыгивает на мелком, чего на асфальте мгновенье назад не было. Разметка взлетает к небу, уходит вбок, заваливается. Стреляет в локоть. Тяжелое тело Нортона ложится Джену на бедро. Со скрипом и вонью подпаленного пластика стачивается об асфальт раковина шлема. Визор бьется о бордюр. Стоп.

Правое бедро горит. Адреналин выталкивает воздух комками. Джен поднимается на колени, чувствуя вибрацию каждой молекулы крови, все тело — броуновское движение микрочастиц. Джен дергает замок шлема, сбрасывает шлем с головы, делает глубокий вдох, полный пыли, царапающей горло. Слышит голоса.

— Я в норме, — отвечает, поднимаясь на ноги.

Джа пытается помочь, подставить плечо, но Джен справляется сам.

— Я никого не зацепил?

— Нет, — успокаивает пророк. — Ты на что налетел?

— Понятия не имею.